Коммунистическими партиями в странах восточной европы руководит. Восточная европа. в) власть должна принадлежать коалиции левых партий

Основные черты:

a) многопартийность при руководящей роли коммунистических и рабочих партий;

b) государственный сектор экономики при сохранении частной и кооперативной собственности.

c) ликвидация класса помещиков, ослабление экономических позиций буржуазии, рост рабочего класса.

Формирование народной демократии было бы невозможным без экономической и политической, культурной и военной помощи СССР, его прямого и косвенного воздействия на процессы в соседнем с ним регионе Европы. Авторитет и роль Советского Союза в странах Центральной и Юго-Восточной Европы были велики. Во-первых, именно его армия освободила эти государства. Во-вторых, войска СССР оставались на территории ряда стран и после их освобождения. В-третьих, в конце второй мировой войны Запад фактически признал приоритет.

Советского Союза в этой части Европы, отдав предпочтение народным фронтам во главе с компартиями перед буржуазной эмиграцией. В-четвертых, СССР имел более сильные позиции, чем США и Англия, в Союзных контрольных комиссиях, которые осуществляли общее руководство в странах – бывших союзниках Германии до подписания с ними мирных договоров. Наконец, Советский Союз был заинтересован в утверждении дружественных ему режимов в соседних странах.

В г. обострились противоречия внутри народных фронтов по вопросам стратегии дальнейшего развития.

Сформировались следующие основные позиции:

a) компартии рассматривали строй народной демократии лишь как фундамент для построения социализма;

b)) буржуазные и мелкобуржуазные силы выступали за буржуазную демократию с внешнеполитической ориентацией на Запад;

c) левый фланг крестьянского движения (особенно сильного в Польше и Болгарии) ратовал за «третий путь», предполагавший сосуществование элементов капитализма и социализма.

Социал-демократы разделяли позицию коммунистов в вопросе о мирном и постепенном переходе к социализму. В то же время они акцентировали внимание на следующих моментах:

а) построение социализма – сложный процесс, для которого необходим длительный переходный период;

б) в течение этого периода должны сосуществовать государственная, частная и кооперативная собственность:

в) власть должна принадлежать коалиции левых партий.

Но 1947 г. наглядно продемонстрировал невозможность сохранения реальной коалиционной власти. Во многом это объяснялось внешнеполитическими факторами. США предложили свой план помощи странам Европы, получивший название «план Маршалла». Некоторые восточноевропейские государства были готовы его принять, что привело бы к развитию рыночной экономики в этих странах, их ориентации на капиталистический мир. Советский Союз вынудил своих соседей отказаться от американской помощи и принял решение еще более усилить свои позиции в регионе.

Югославия:

Так был начат поворот к созданию в этих странах тоталитарных систем по советскому образцу. Переход к полному отказу от учета какой-либо национальной специфики завершился в связи с конфликтом между СССР и компартией Югославии.

Советско-югославский конфликт 1948 г. С одной стороны, в первые послевоенные годы между СССР и Югославией развивалось теснейшее сотрудничество. Руководство КПЮ образцом с самого начала считало опыт Советского Союза. Конституция Югославии (январь 1946 г. базировалась на государственно-правовых нормах советской Конституции 1936 г.). Югославская федерация копировала устройство СССР. В 1947 г. был принят первый пятилетний план, который ориентировал на построение основ социализма. Имели место самые высокие в регионе темпы национализации. С другой стороны, складывались предпосылки для ухудшения советско-югославских отношений. Во-первых, формирование и усиление культа личности И. Броз Тито, что не уживалось с культом личности Сталина в коммунистическом движении. Во-вторых, стремление югославского руководства к некоторой (весьма ограниченной) самостоятельности во внутренней и внешней политике, что рассматривалось Москвой как попытка выйти из сферы ее влияния.

Конфликт разразился в 1948 г. в связи с действиями Югославии, направленными на создание федерации балканских государств (заключение югославо-болгарского пакта). Сталин расценил это как попытку отнять у СССР часть зоны его влияния. Под давлением Москвы Югославия согласилась впредь координировать свою внешнюю политику с Советским Союзом, но решительно отказалась от послушания Москве во всех иных вопросах, считая, что Югославия будет идти собственным путем.

Советское руководство настаивало на смене верхушки КПЮ, что было категорически отвергнуто югославской стороной. Руководители всех компартий Восточной Европы в этом конфликте поддержали Сталина. Югославия оказалась в изоляции.

Конфликт формально прекратился в 1953 г. после смерти Сталина. Фактическая нормализация отношений между СССР и Югославией произошла в 1955–1956 г.

VI съезд КПЮ (1952 г.) переименовал компартию в Союз коммунистов Югославии (СКЮ), что как бы подчеркивало самостоятельность югославских коммунистов по отношению к КПСС. Народный фронт, объединивший КПЮ, Союз молодежи, профсоюзы и другие общественные организации, получил новое название – Социалистический союз трудового народа Югославии.

Берлинский кризис:

После того, как Советский Союз фактически передал свой сектор оккупации Берлина ГДР, западный сектор по-прежнему оставался под властью оккупационных войск США, Англии и Франции. С точки зрения СССР эта ситуация ставила под сомнение государственную самостоятельность ГДР и тормозила вхождение Восточной Германии в международное правовое пространство.

В связи с этим СССР потребовал окончания четырёхдержавного управления Берлина и превращение Западного Берлина в демилитаризированный свободный город. В противном случае, согласно ультиматуму, Советский Союз был намерен передать контроль доступа к городу властям ГДР и заключить с ней сепаратный мирный договор.

Удовлетворение этого требования привело бы в перспективе к присоединению Западного Берлина к ГДР. США и Франция отвергали советские требования, в то время как правительство Великобритании, возглавляемое Гарольдом Макмилланом, было готово к компромиссу. После безуспешных переговоров с США в Кемп-Дэвиде 1959 и в Вене 1961 Советский Союз отказался от своего ультиматума, но поощрял руководство ГДР к усилению контроля за границей между Восточным и Западным Берлином и в конце концов к строительству Берлинской стены.

Германский вопрос продолжал оставаться камнем преткновения в отношениях между СССР и странами Запада. В этот период он сводился в основном к проблеме статуса Западного Берлина. В феврале 1958 г. Хрущёв предложил созвать конференцию «четырёх великих держав» и пересмотреть статус Западного Берлина, объявив его демилитаризованным вольным городом. После отрицательной реакции Запада он согласился отодвинуть сроки и в сентябре 1959 г. во время визита в США добился принципиальной договорённости с Эйзенхауэром о созыве такой конференции в Париже в мае 1960 г. Однако конференция оказалась сорвана из-за того, что 1 мая 1960 г. над СССР был сбит американский самолёт-разведчик Lockheed U-2.

17 апреля 1961 г. Хрущёв выдвинул новый ультиматум по берлинскому вопросу, объявив, что СССР ещё до конца года заключит мирный договор с ГДР и передаст ей всю полноту власти над восточной частью Берлина. В развитии этой идеи Политический Консультативный Комитет ОВД 5 августа 1961 г. призвал ГДР принять меры против «подрывной деятельности» Западного Берлина.

Пражская весна:

С приходом к руководству Коммунистической партии Чехословакии Александра Дубчека Чехословакия начала демонстрировать всё большую независимость от СССР.

Политические реформы Дубчека и его соратников (О. Шик, И. Пеликан, З. Млынарж и другие), которые стремились создать «социализм с человеческим

лицом», не представляли собой полного отхода от прежней политической линии, как это было в Венгрии в 1956 году, однако рассматривались руководителями СССР и ряда соцстран (ГДР, Польша, Болгария) как угроза партийно-административной системе Советского Союза и стран Восточной и Центральной Европы, а также целостности и безопасности «советского блока».

Была существенно ослаблена цензура, повсеместно проходили свободные дискуссии, началось создание многопартийной системы. Было заявлено о стремлении обеспечить полную свободу слова, собраний и передвижений, установить строгий контроль над деятельностью органов безопасности, облегчить возможность организации частных предприятий и снизить государственный контроль над производством. Кроме того, планировалась федерализация государства и расширение полномочий органов власти субъектов ЧССР - Чехии и Словакии.

В первую очередь Пражскую весну подогрело известное письмо Солженицына IV Всесоюзному съезду советских писателей, которое прочитали и в Чехословакии.

Одновременно с либерализацией в обществе нарастали антисоветские настроения. Когда 15 февраля на Олимпийских играх в Гренобле хоккейная команда ЧССР обыграла советскую сборную со счётом 5:4, для многих в республике это событие превратилось в национальный праздник.

Часть правящей коммунистической партии - особенно на высшем уровне - выступала, однако, против какого бы то ни было ослабления партийного контроля над обществом, и данные настроения были использованы советским руководством в качестве повода для отстранения реформаторов от власти. По мнению правящих кругов СССР, Чехословакия находилась в самом центре оборонительной линии организации Варшавского договора, и её возможный выход из него был недопустим во время холодной войны.

Доктрина Брежнева Н. С.

Политика ограниченного государственного суверенитета в странах социалистического блока, допускавшая, в том числе, применение военного вмешательства извне, если это было необходимо для удержания той или иной страны в политической орбите СССР, получила на Западе название «доктрины Брежнева», по имени советского руководителя, который впервые её провозгласил публично, хотя её проводили и раньше со времён Сталина.

23 марта 1968 года на съезде коммунистических партий в Дрездене прозвучала критика реформ в Чехословакии, 4 мая Брежнев принял делегацию во главе с Дубчеком в Москве, где остро критиковал положение в ЧССР, 15 июля руководители коммунистических партий направили открытое письмо ЦК КПЧ, 29 июля - 1 августа состоялась встреча Президиума ЦК КПЧ и Политбюро ЦК КПСС в Чьерне-над-Тисоу, 17 августа Дубчек встретился в Комарно с Яношем Кадаром, который указал Дубчеку, что ситуация становится критической.

27 июня 1968 года в пражской газете «Литерарни новины» и других чехословацких газетах за подписями около шестидесяти интеллектуалов был опубликован манифест «Две тысячи слов, обращённых к рабочим, крестьянам, служащим, учёным, работникам искусства и всем прочим» с требованием дальнейших реформ. Он был особенно негативно воспринят руководством СССР.

Создание основных организационных структур социалистического лагеря. С конца 40-х годов началось организационное оформление формирующегося лагеря социализма во главе с СССР. Были созданы новые межгосударственные структуры, позволившие еще более усилить роль Советского Союза в регионе. В 1949 г. был создан Совет экономической взаимопомощи (СЭВ), который замкнул внешнеэкономические связи государств на СССР. В мае 1955 г. страны Центральной и Юго-Восточной Европы подписали Варшавский договор о дружбе, сотрудничестве и взаимопомощи. Организация Варшавского договора (ОВД) представляла собой военно-политический союз под руководством Советского Союза, противостоявший блоку НАТО. Во главе объединенных вооруженных сил государств участников договора стоял представитель СССР.

Страны Восточной Европы после второй мировой войны. Участие во второй мировой войне принесло народам Восточной Европы огромные лишения и жертвы. Этот регион являлся основным театром военных действий на европейском континенте. Восточноевропейские страны стали заложниками политики великих держав, превратившись в бесправных сателлитов противоборствующих блоков или объекты открытой агрессии. Их экономика оказалась серьезно подорвана. Чрезвычайно сложной была и политическая обстановка. Крах профашистских авторитарных режимов, широкое участие населения в движении Сопротивления создавали предпосылки для глубоких изменений всей государственно-политической системы. Однако в действительности политизация масс и их готовность к демократическим преобразованиям носила поверхностный характер. Авторитарная политическая психология не только сохранилась, но и даже укрепилась в годы войны. Для массового сознания по-прежнему было свойственно желание видеть в государстве гарант социальной стабильности и силу, способную в кратчайшие сроки «твердой рукой» решить стоявшие перед обществом задачи.

Поражение национал-социализма в глобальной войне общественных систем поставило лицом к лицу других непримиримых противников - коммунизм и демократию. Сторонники этих победивших в войне идей получили преобладание в новой политической элите восточноевропейских стран, но это обещало в будущем новый виток идеологического противоборства. Ситуация осложнялась также возросшим влиянием национальной идеи, существованием даже в демократическом и коммунистическом лагерях националистически ориентированных течений. Национальную окраску получили и возрожденная в эти годы идея аграризма, деятельность по-прежнему влиятельных и многочисленных крестьянских партий.

Преобразования периода народной демократии. Разнородность партийного спектра и высокий накал идеологической борьбы первоначально не привели к жесткой конфронтации политических сил, преобладавших в послевоенной Восточной Европе. Уже в последние месяцы войны в подавляющем большинстве восточноевропейских стран начинается процесс консолидации всех бывших оппозиционных партий и движений, образования широких многопартийных коалиций, получивших название национальных или отечественных фронтов. По мере освобождения их стран эти коалиции принимали всю полноту государственной власти. Так произошло в конце 1944 г. в Болгарии, Венгрии и Румынии, в 1945 г. - в Чехословакии и Польше. Исключение составили лишь страны Балтии, оставшиеся в составе СССР и подвергшиеся уже в годы войны полной советизации, и Югославия, где полное преобладание сохранил прокоммунистический Народно-освободительный фронт.

Причиной столь неожиданного на первый взгляд единения совершенно разнородных политических сил было единство их задач на первом этапе послевоенных преобразований. Коммунистам и аграриям, националистам и демократам было совершенно очевидно, что наиболее насущными проблемами является формирование основ нового конституционного строя, ликвидация авторитарных структур управления, связанных с прежними режимами, проведение свободных выборов. Во всех странах был ликвидирован монархический строй (лишь в Румынии это произошло позже, после утверждения монопольной власти коммунистов). В Югославии и Чехословакии первая волна реформ касалась также решения национального вопроса, формирования федеративной государственности. Первоочередной задачей являлось и восстановление разрушенной экономики, налаживание материального обеспечения населения, решение насущных социальных проблем. Характер проводимых преобразований позволил охарактеризовать весь этап 1945-1946 гг. как период «народной демократии».

Первые признаки раскола правящих антифашистских блоков проявились в 1946 г. Крестьянские партии, наиболее многочисленные и влиятельные в тот момент (их представители даже возглавляли первые правительства в Румынии, Болгарии, Венгрии) не считали необходимой ускоренную модернизацию, приоритетное развитие индустрии. Они выступали также против расширения государственного регулирования экономики. Основной задачей этих партий, в целом выполненной уже на первом этапе реформ, было уничтожение латифундий и проведение аграрной реформы в интересах среднего крестьянства.

Демократические партии, коммунисты и социал-демократы, несмотря на политические разногласия, были едины в ориентации на модель «догоняющего развития», стремлении обеспечить рывок своих стран в индустриальном развитии, приблизиться к уровню ведущих стран мира. Не имея большого перевеса в отдельности, все вместе они составили мощную силу, оттеснив от власти своих оппонентов. Изменения в высших эшелонах власти привели к началу крупномасштабных реформ по национализации крупной промышленности и банковской системы, оптовой торговли, вводу государственного контроля над производством и элементов планирования. Однако если коммунисты рассматривали эти преобразования как первый этап социалистического строительства, то демократические силы видели в них лишь процесс усиления государственного регулирования рыночной экономики. Новый виток политической борьбы был неизбежен, и итог его зависел уже не только от расклада внутренних политических сил, но и от событий на мировой арене.

Восточная Европа и начало «холодной войны». После своего освобождения восточноевропейские страны оказались на авансцене мировой политики. США и их союзники предпринимали самые активные действия по укреплению своих позиций в этом регионе. Однако уже с последних месяцев войны решающее влияние принадлежало здесь СССР. Оно основывалось как на прямом советском военном присутствии, так и на большом моральном авторитете СССР как державы-освободительницы. Понимая свое преимущество, советское руководство долгое время не форсировало развитие событий и подчеркнуто уважительно относилось к идее суверенитета восточноевропейских стран.

Ситуация в корне изменилась к середине 1947 г. Провозглашение «доктрины Трумэна», объявившей начало крестового похода против коммунизма, положило начало открытой борьбе сверхдержав за геополитическое влияние в любой точке земного шара. Восточноевропейские страны ощутили изменение характера международной обстановки уже летом 1947 г. Официальная Москва не только отказалась от инвестиционной помощи по американскому плану Маршала, но и жестко осудила возможность участия в этом проекте любой из восточноевропейских стран. СССР предложил щедрую компенсацию в виде льготных поставок сырья и продовольствия. Быстро расширялись масштабы технической и технологической помощи странам региона. Но главную задачу советской политики - искоренение самой возможности геополитической переориентации Восточной Европы - могла обеспечить лишь монопольная власть в этих странах коммунистических партий.

Образование социалистического лагеря. Оформление коммунистических режимов в странах Восточной Европы происходило по схожему сценарию. Еще с конца 1946 г. началось складывание левых блоков с участием коммунистов, социал-демократов и их союзников. Эти коалиции провозглашали своей целью мирный переход к социалистической революции и, как правило, получали перевес при проведении демократических выборов (слово «социализм» тогда еще отнюдь не означало следование его советскому образцу). В 1947 г. новые правительства, пользуясь уже открытой поддержкой советской военной администрации и опираясь на органы государственной безопасности, создававшиеся под контролем советских спецслужб на основе коммунистических кадров, спровоцировали серию политических конфликтов, которые привели к разгрому крестьянских и буржуазно-демократических партий. Состоялись судебные политические процессы над лидерами венгерской партии мелких сельских хозяев З.Тильди, польской народной партии С.Миколайчика, Болгарского земледельческого народного Союза Н.Петкова, румынской партии цэранистов А.Александреску, словацким президентом Тисо и поддержавшим его руководством словацкой демократической партии. Логичным продолжением разгрома демократической оппозиции стало организационное слияние коммунистических и социал-демократических партий с последовавшей дискредитацией, а впоследствии и уничтожением лидеров социал-демократии. В итоге к 1948-1949 гг. практически во всех странах Восточной Европы был официально провозглашен курс на построение основ социализма.

Политический переворот, произошедший в восточноевропейских странах в 1947-1948 гг., укрепил влияние СССР в регионе, но еще не сделал его подавляющим. Для поддержки «правильного» политического курса молодых коммунистических режимов Восточной Европы советское руководство предприняло ряд энергичных мер. Первой из них стало образование нового международного координационного центра коммунистического движения - наследника Коминтерна. Осенью 1947 г. в польском городе Шклярска-Поремба состоялось совещание делегаций коммунистических партий СССР, Франции, Италии и восточноевропейских государств, постановившее создать Коммунистическое информационное бюро. Коминформ стал политическим инструментом для закрепления «правильного видения путей строительства социализма», т.е. ориентации социалистического строительства по советскому образцу. Поводом же для решительного искоренения инакомыслия в рядах коммунистического движения стал советско-югославский конфликт.

Советско-югославский конфликт. На первый взгляд, из всех восточноевропейских стран Югославия давала наименьшие основания для идеологических разоблачений и политической конфронтации. Еще со времен войны Коммунистическая партия Югославии превратилась в наиболее влиятельную силу в стране, а ее лидер Иосиф Броз Тито стал настоящим национальным героем. Уже с января 1946 г. в Югославии была юридически закреплена однопартийная система, началась реализация широких программ национализации промышленности, коллективизации сельского хозяйства. Форсированная индустриализация, проводимая по советскому образцу, рассматривалась как стратегическая линия развития национальной экономики и социальной структуры общества. Авторитет СССР в Югославии в эти годы был непререкаем.

Поводом для осложнения советско-югославских отношений стало стремление руководства Югославии представить свою страну в качестве «особого» союзника СССР, более значимого и влиятельного, чем все остальные члены советского блока, консолидировать вокруг Югославии страны Балканского региона. Югославское руководство также попыталось поставить вопрос о недопустимом поведении некоторых советских специалистов, работавших в стране и почти открыто вербовавших агентуру для советских спецслужб. Ответом стал вывоз из Югославии всех советских специалистов и советников. Конфликт принял открытую форму.

27 марта 1948 г. Сталин направил личное письмо И.Тито, в котором излагал обвинения, выдвинутые в адрес югославской стороны (впрочем, показательно, что копии его получили и лидеры коммунистических партий других стран - участниц Коминформа). Тито и его соратникам ставились в вину критика универсальности исторического опыта СССР, растворение коммунистической партии в Народном фронте, отказ от классовой борьбы, покровительство капиталистическим элементам в экономике. На самом деле к внутренним проблемам Югославии эти упреки не имели никакого отношения - она была избрана мишенью только из-за излишнего своеволия. А вот руководители других коммунистических партий, приглашенные участвовать в публичном «разоблачении» «преступной клики Тито», были вынуждены официально признать преступность самой попытки найти иные пути строительства социализма.

Период «построения основ социализма». На втором заседании Коминформа в июне 1948 г., формально посвященном югославскому вопросу, окончательно были закреплены идеологические и политические основы социалистического лагеря - право СССР на вмешательство во внутренние дела других социалистических стран, признание универсальности советской модели социализма, приоритет задач, связанных с обострением классовой борьбы, укреплением политической монополии коммунистических партий, проведением ускоренной индустриализации. Внутреннее развитие стран Восточной Европы отныне происходило под четким контролем СССР. Создание в 1949 г. Совета Экономической Взаимопомощи, взявшего на себя функции по координации экономической интеграции социалистических стран, и уже в 1955 г. - военно-политического блока Организация Варшавского Договора, завершило создание социалистического лагеря.

Переход строительства социализма в странах Восточной Европы под жесткий контроль СССР привел к радикальной чистке самого коммунистического движения в этом регионе. В 1949-1952 гг. здесь прокатилась волна политических процессов и репрессий, ликвидировавших «национальное» крыло коммунистических партий, выступавшее за сохранение государственного суверенитета своих стран. Политическая консолидация режимов, в свою очередь, стала толчком к ускоренному реформированию всей социально-экономической системы, форсированному завершению национализации, ускоренной индустриализации с приоритетом отраслей по производству средств производства, распространению полного государственного контроля над рынком капиталов, ценных бумаг и рабочей силы, проведению насильственного кооперирования в сельском хозяйстве.

В результате проведения реформ уже к середине 50-х годов Восточная Европа достигла небывалых успехов в «догоняющем развитии» и совершила впечатляющий рывок в наращивании всего экономического потенциала, в модернизации социальной структуры. В масштабах всего региона был завершен переход к индустриально-аграрному типу общества. Однако стремительный рост производства сопровождался увеличением отраслевых диспропорций. Создаваемый экономический механизм был во многом искусственным, не учитывающим региональную и национальную специфику. Его социальная эффективность была чрезвычайно низкой, и даже успешный ход реформ не компенсировал большое социальное напряжение в обществе и снижение жизненного уровня, вызванные издержками ускоренной модернизации.

Политический кризис в Восточной Европе в середине 50-х годов. В наибольшей степени пострадали те восточноевропейские страны, в которых к началу реформ уже существовали основы рыночной инфраструктуры, - Польша, Венгрия, Чехословакия. Здесь социалистическое строительство сопровождалось особенно болезненной ломкой социальной структуры, ликвидацией достаточно многочисленных предпринимательских слоев, насильственным изменением приоритетов социальной психологии. Со смертью Сталина в 1953 г. и некоторым ослаблением контроля со стороны Москвы в правящих кругах этих стран начинает расти влияние тех политиков, которые призывали к более гибкой стратегии реформ, повышению их социальной эффективности.

В Венгрии с 1953 г. правительство Имре Надя начало серию реформ, призванных снизить темпы индустриализации, преодолеть крайности насильственной коллективизации в сельском хозяйстве, повысить хозяйственную самостоятельность предприятий. Столкнувшись с оппозицией в руководстве правящей Венгерской партии трудящихся, Надь был смещен с занимаемого поста и вернулся к власти уже в конце 1956 г. на фоне острого социального кризиса, охватившего венгерское общество. Решающие события начались в Будапеште 23 октября со стихийных манифестаций студентов, протестующих против действий старого руководства ВПТ. И.Надь, вновь возглавивший правительство, объявил о продолжении реформ, о разрешении демонстраций и митингов, свободе слова. Однако сам Надь в действительности не имел четкой концепции реформирования общественного строя Венгрии, обладал явными популистскими наклонностями и скорее шел за событиями, чем направлял их. Вскоре правительство полностью утратило контроль над происходящим.

Широкое демократическое движение, направленное против крайностей сталинской модели социализма, вылилось в откровенную антикоммунистическую контрреволюцию. Страна оказалась на грани гражданской войны. В Будапеште начались вооруженные столкновения восставших с рабочими дружинами и сотрудниками госбезопасности. Правительство Надя фактически встало на сторону противников режима, заявив о намерении выйти из Организации Варшавского Договора и закрепить за Венгрией статус нейтрального государства. В столице и крупных городах начался белый террор - расправы над коммунистами и сотрудниками ГБ. В этой ситуации советское правительство приняло решение о вводе в Будапешт танковых частей и подавлении восстания. Одновременно бежавшие из столицы члены ЦК ВПТ во главе с Яношем Кадаром образовали новое правительство, принявшее к 11 ноября всю полноту власти. Надь и его ближайшие соратники были казнены. Партия, преобразованная в Венгерскую социалистическую рабочую партию, подверглась чистке. Одновременно Кадар заявил и о намерении искоренить все проявления сталинизма, вызвавшие кризис венгерского общества, добиться более сбалансированного развития страны.

Не менее драматично развивались события и в Польше, где стихийные выступления рабочих в 1956 г. правительство встретило жестокими репрессиями. Социальный взрыв был предотвращен лишь благодаря возращению к власти опального В.Гомулки, возглавлявшего ЦК Польской рабочей партии в 1943-1948 гг., но исключенного из партии за увлечение идеей «национального социализма». Эта перестановка в руководстве Польши вызвала большую тревогу в СССР. Однако новые польские лидеры смогли убедить представителей Москвы в своей политической лояльности и в том, что корректировка реформ не затронет основ социалистического строя. Это произошло в тот момент, когда к Варшаве уже направлялись советские танки.

Рост напряженности обстановки в Чехословакии был не так велик, поскольку в промышленно развитой Чехии задача ускоренной индустриализации практически не стояла, а социальные издержки этого процесса в Словакии компенсировались в некоторой степени федеральным бюджетом.

Восточноевропейские страны в конце 50-х-начале 60-х годов. Во второй половине 50-х годов в Чехословакии, Польше и Венгрии процесс реформ получил более сбалансированный характер, неофициально было санкционировано существование разных экономических укладов, в том числе и индивидуальной трудовой деятельности. В сельском хозяйстве был снижен уровень администрирования, увеличены инвестиции, началось совершенствование технической и технологической базы аграрного производства. Но этот поворот не сопровождался какими-пибо политическими изменениями.

В Югославии, насильственно отлученной от социалистического лагеря и свободной в критике сталинизма, корректировка реформаторского курса началась быстрее и сразу приобрела идеологический характер. Уже с лета 1948 г. руководство Коммунистической партии Югославии взяло курс на децентрализацию экономики и смягчение государственного планирования. В 1949-1950 гг. окончательно вырисовываются контуры новой модели «самоуправляющегося социализма». Взаимоотношения предприятий были переведены на рыночную основу. Значительно возросло влияние трудовых коллективов. На волне антисталинской и антисоветской пропаганды был провозглашен отказ от диктатуры пролетариата. Именно трудовые коллективы и местные территориальные единицы стали рассматриваться как основные политические ячейки общества. Впрочем, отдельные призывы к реальной демократизации и вводу многопартийной системы решительно пресекались.

Совершенно по-иному развивались события в Румынии, Болгарии, Албании - странах с более низкой «стартовой скоростью» реформ. Процесс обобществления производства здесь шел на основе традиционной социальной структуры, с сохранившимися естественными социально-психологическими формами коллективизма. «Пролетаризация» населения воспринималась здесь значительно спокойнее. Отсутствовал достаточно многочисленный предпринимательский слой, способный стать реальной альтернативой огосударствленной экономике. Соответственно, и корректировка реформ в этих странах была совершенно незначительной.

Восточноевропейский социализм как общественная модель. Вне зависимости от наметившегося раскола восточноевропейского региона на две группы стран с разной динамикой социально-экономических преобразований все они подошли в начале 60-х годов к важному рубежу. В документах правящих партий он получил своеобразное идеологическое оформление - было декларировано завершение строительства «основ социализма». Что же представлял собой восточноевропейский социализм?

Попытка распространить советскую модель социализма была предпринята в странах, находящихся в переходной стадии развития от традиционного к индустриальному обществу, принявших «догоняющую модель развития». Модернизация общественного строя стала сопровождаться в них утверждением коммунистической идеологии, формированием отдельных институтов тоталитарной государственности. Однако за внешними атрибутами тоталитарности советского образца просматривались достаточно традиционные прогрессистские диктатуры, ориентирующиеся в большей степени на решение задач реального экономического развития, нежели на воспитание «новой личности», опирающиеся на государственную структуру, а не на массовое политическое движение. Чем меньшим становилось прямое влияние СССР, чем глубже шли процессы разложения самой советской системы, тем больше восточноевропейский социализм приобретал специфические черты, соответствующие национальным особенностям тех или иных стран, реальному уровню их развития.

К началу 60-х годов восточноевропейские страны оказались перед необходимостью выбора дальнейшего пути развития. После первого шока и эйфории от слома сталинизма пришло время серьезного анализа жизнеспособности социализма в условиях «оттепели», когда исчезла или ослабла возможность прежних силовых, террористических методов управления, быстро утрачивался массовый энтузиазм и вера в коммунистические идеалы. Результаты этого выбора зависели не только от позиции властвующих политических группировок, но и от объективной готовности той или иной страны к дальнейшему продолжению форсированной модернизации. И во многом он был уже сделан в конце 50-х годов. Новое десятилетие еще больше углубляет наметившийся раскол Восточной Европы на два внутренних региона.

Попытки реформирования социалистической системы. 60-е годы стали для Венгрии, Чехословакии, Польши, Югославии временем наиболее серьезных и последовательных попыток найти эффективную модель социалистического строя. Характерно, что любые, самые радикальные преобразования этого периода рассматривались их инициаторами именно как «реформа социализма», а не отход от социалистической модели.

Наименее глубокими были эти преобразования в Польше, руководство которой подчеркнуто избегало крупномасштабных реформаторских кампаний. Но именно в Польше быстрее, чем в других восточноевропейских странах, был совершен «откат» в коллективизации крестьянского труда, легализовано единоличное хозяйство, нормализована вся инфраструктура аграрного сектора. Уязвимым местом экономики оставались нерентабельные индустриальные предприятия, приносящие больше социальных проблем, чем экономического эффекта.

В Югославии после нормализации отношений с СССР идеологический пафос реформаторства несколько снизился. В то же время более последовательным стало внедрение рыночных элементов в экономическую систему. Децентрализация социально-экономического и административного механизма распространилась на новые сферы, в том числе на взаимоотношения федеральных и республиканских органов. Важным обстоятельством, ускорившим реформы, стало позитивное отношение к Югославии стран Запада, сформировавшееся еще во время советско-югославского конфликта. В 60-е годы Югославии удавалось искусно лавировать между двумя военно-политическими блоками, сохраняя статус неприсоединившейся страны и получая серьезную экономическую поддержку с обеих сторон.

В Венгрии и Чехословакии в 60-е годы развернулась наиболее последовательная и тщательно подготовленная экономическая реформа. Используя новую политическую ситуацию, сложившуюся в годы «хрущевской оттепели» в СССР, руководство этих стран санкционировало поэтапную разработку принципиально новой экономической модели. Ведущую роль в этой работе сыграли талантливые экономисты Реже Ньерш (Венгрия) и Ота Шик (Чехословакия). В ходе реформы был осуществлен переход предприятий на самофинансирование и хозрасчет, они получили право распоряжаться доходами. В механизме ценообразования в большей степени задействованы рыночные механизмы спроса-предложения, государственное планирование приобрело в основном рекомендательный, а не обязательный характер. Все это и составило контуры той экономической модели, которую ее авторы называли «социалистическим рынком».

«Пражская весна». Если экономический аспект реформ был практически одинаков в Венгрии и Чехословакии, то ее политические результаты оказались совершенно разными. Венгерский лидер Я.Кадар принципиально избегал идеологизации реформ, в их проведении исходил из соображений практической целесообразности и экономической эффективности. Подобную позицию занимал и первый секретарь КПЧ А.Новотный. Однако в начале 1968 г. в Чехословакии произошла смена высшего руководства. КПЧ возглавил Александр Дубчек. С этого момента реформы получили совершенно новое направление. Переломным моментом стало принятие «Программы действий КПЧ» в апреле 1968 г. В ней были отражены идеи дальнейшей демократизации как экономической, так и социально-политической сферы, отказа от однопартийной системы и признания пролетариата гегемоном общества. Таким образом, речь уже шла о глубокой реформе самой модели социализма - формировании системы «социализма с человеческим лицом».

Действия нового руководства КПЧ получили широкую поддержку интеллигенции, студенчества. Атмосфера плюрализма и гласности чрезвычайно активизировала прессу, превратив ее в реальную общественно-политическую силу. И хотя в отличие от венгерских событий 1956 г. угрозы для самого социалистического строя в Чехословакии не было, все эти события вызвали большую тревогу в Кремле. Идеологическая монолитность системы оказалась под угрозой. Военное вторжение армий стран-участниц Варшавского Договора в августе 1968 г, остановило развитие «опасных тенденций». Именно в этот период окончательно оформляется идеологическая концепция «коллективной ответственности за судьбы социализма», призванная обосновать право на вмешательство во внутренние дела социалистических стран во имя сохранения целостности общественного строя. В западной советологии это получило название «доктрины Брежнева».

Подавление общественного движения за «социализм с человеческим лицом» привело к смене внутриполитического курса в Чехословакии. Новый лидер КПЧ Густав Гусак жестко пресек деятельность любой идеологической оппозиции, хотя и в экономической политике сохранил многое из арсенала реформаторов середины 60-х годов. «Пражская весна» стала символом нереализованной альтернативы в истории социализма. Хотя, как покажут последующие события, этот путь вряд ли мог привести к созданию эффективной и стабильной общественной модели.

Формирование консервативной модели социализма. Совершенно иначе развивались события в 60-е годы во второй группе восточноевропейских стран, руководство которых под флагом реформ скорее блокировало качественное развитие общества. Причиной возобладания консервативных тенденций в правящей элите было явное отставание этих стран в процессе модернизации: наименьшее развитие институтов гражданского общества, сохранение авторитарной политической культуры, недостаточная социальная мобильность, преобладание традиционных групп населения и их консервативной психологии. Наиболее радикальный вариант подобного развития событий продемонстрировала Албания, вставшая на путь полной самоизоляции. Под лозунгом «особого албанского пути» в стране насаждался жесткий авторитаризм в политической сфере, была приостановлена индустриализация и сохранена преимущественно аграрная система общественного производства. Сохранив культ личности Сталина, албанское руководство даже пошло на полный разрыв с СССР в 1961 г. В итоге «албанский путь» стал символом наиболее консервативной, патриархальной модели социализма.

Румынский лидер Г.Георгиу-Деж и его преемник Н.Чаушес-ку избрали похожий способ укрепления социализма в своей стране. В Румынии сформировалась чрезвычайно жесткая система подавления инакомыслия. Служба государственной безопасности «Секуритате» обладала полной вседозволенностью. В то же время растущему консерватизму в политике руководства РКП придавался вид возвращения к национальным истокам, укрепления независимости Румынии. Уже с конца 50-х годов Румыния нарочито обособляется на международной арене от СССР. В румынской экономике сохранялась жесткая централизованная модель, связи с внешним рынком, в том числе и с СЭВ, были предельно ограничены. Но в отличие от Албании курс на «догоняющее развитие» и широкую индустриализацию в 60-е годы был сохранен. Источником для поддержания темпов развития стали диспропорции в отраслевой структуре: приоритет тяжелой индустрии при полном упадке производства товаров народного потребления, а также щедрая финансовая поддержка стран Запада, поощрявших внешнеполитическую независимость авторитарного режима Чаушеску.

Болгарский лидер Т.Живков избрал обратную стратегию: при отказе от глубоких внутренних реформ делались попытки наибольшего сближения с СССР, демонстрации полной политической лояльности, максимальной интеграции болгарской экономики в советскую. Эффективность подобной политики была немалой. При всех стратегических просчетах в развитии болгарской экономической системы, явных перекосах в ее отраслевой структуре и чрезмерной зависимости от внешних рынков сырья и сбыта в стране долгое время удавалось сохранить достаточно высокие темпы развития и стабильный уровень жизни населения. В то же время в долговременной перспективе такая позиция «экономического сателлита» грозила самыми серьезными осложнениями.

Период «застоя». В начале 70-х годов широкая волна реформ, поиска адекватных национальным особенностям моделей социализма завершается. Итоги предшествующих лет были неоднозначны. В большинстве стран Восточной Европы совершается рывок в «догоняющем развитии», достигнут значительный (по динамике) рост уровня жизни. Социалистические страны обеспечивали к этому времени 1/3 мирового промышленного производства, 1/4 мирового национального валового дохода.

Однако наряду с явными достижениями становился очевидным процесс сворачивания реформ, нарастания консервативной волны. Начался период «застоя».

Решение о приостановке реформ принималось правящей элитой восточноевропейских стран. На него, безусловно, повлиял фактор растущей «закрытости» этой элиты, так как на протяжении 20-30 лет у власти находились одни и те же люди. Руководство остро нуждалось в «свежей крови», новых идеях. Но сложившийся аппаратный механизм кадровой политики, корпоративность каждого эшелона власти, фильтрация служебной и политической информации аппаратом на пути ее следования к высшим должностным лицам препятствовали этому. По мере старения высшего эшелона власти усиливался и естественный, психологический консерватизм правящей элиты. Как советский, так и восточноевропейские режимы тех лет получили впоследствии название «геронтократия», т.е. власть старцев.

Еще одна группа причин, вызвавших «застой», касалась противоречий самого процесса реформ. Сама логика рыночных преобразований объективно требовала распространения нового экономического механизма на базовые сферы общественного производства: формирования негосударственного рынка капиталов, ценных бумаг и рабочей силы, правового оформления нового типа отношений работодателей с наемными рабочими в негосударственном секторе, легализации социального неравенства. В противном случае «социалистический рынок» оставался громоздким и неэффективным дополнением государственной экономической машины. Но подобный поворот реформ угрожал самим основам советской социалистической системы, базовым для коммунистической идеологии принципам равенства и солидарности, социальным идеалам эгалитаризма.

Оказавшись перед выбором между саморазрушением системы и ее консервацией, коммунистическое руководство восточноевропейских стран избрало второй путь. Интенсивность предыдущих реформ, особенности стратегии 60-х годов здесь уже не играли особой роли. Механизм «застоя» был одинаков для всего региона. И все эти режимы, вне зависимости от политических особенностей и стадии экономического развития, были обречены на близкий крах: искусственно блокируя развитие общества, они оказались противопоставлены ему. Как следствие, «застой» породил достаточно сильное диссидентское движение, которое поставило вопрос о несовместимости социализма и демократии, об отсутствии гласности и свободы личности как главных причинах неудачи любых преобразований, их половинчатости. «Застой» привел и к росту политической апатии в массах, разочарованности и инертности, глубокого идеологического цинизма, порожденного ритуальностью, фальшью политического поведения человека в таком обществе. Наконец, «застой» привел к началу коррозии политической элиты, усилению коррумпированности в высшей административно-управленческой и партийной сфере. Внутренний потенциал сохранения социалистической системы в странах Восточной Европы был почти исчерпан. В этот период как никогда судьбы социализма оказались связаны с прямым политическим и экономическим влиянием СССР.

Польский кризис конца 70-х - начала 80-х годов. Символом приближающегося краха социалистической системы стали события в Польше. Комплекс внутренних проблем, связанных с диспропорциями экономического развития, нерентабельностью созданных индустриальных гигантов, ростом внешнего долга, падением жизненного уровня, вызвал формирование достаточно активной политической оппозиции. Особенностью этого процесса стало участие в нем и постепенный выход на первые роли в оппозиции представителей рабочего движения, которое всегда рассматривалось как наиболее надежная опора правящего режима. Не имея сил остановить рост недовольства, руководство Польской объединенной рабочей партии было вынуждено в 1980 г. фактически признать существование независимых профсоюзов. Именно они и сыграли основную роль в развертывании массового оппозиционного движения. Уже осенью большинство независимых профсоюзов объединилось в межотраслевое профсоюзное объединение «Солидарность», лидером которой стал рабочий гданьской судоверфи Лех Валенса.

С 1981 г. в Польше развернулись массовые забастовки, координацию которых осуществляла «Солидарность». Изменения в высших эшелонах власти, в частности приход на пост премьер-министра генерала Войцеха Ярузельского, одновременно возглавлявшего министерство обороны, не изменили ситуацию. «Солидарность» развернула широкую антикоммунистическую и антисоветскую агитацию. В качестве необходимого условия для начала переговоров с правительством руководство «Солидарности» требовало распространения своего контроля на все сферы государственного управления. 4 сентября I съезд «Солидарности» охарактеризовал происходящие события как демократическую революцию. Ответом властей стал ввод в Польше чрезвычайного положения и запрет легальной деятельности «Солидарности». Впоследствии выяснилось, что лишь эта мера остановила готовящееся военное вмешательство со стороны СССР. Новое польское руководство во главе с В.Ярузельским значительно активизировало процесс экономических реформ, что позволило стабилизировать социальную ситуацию в стране. Однако сценарий этих реформ лишь повторял аналогичные процессы в Чехословакии и Венгрии, и уже к середине 80-х годов потенциал такой политики был почти исчерпан.

Восточная Европа в период советской перестройки. Новый импульс развитие событий в Восточноевропейском регионе получило с началом процесса перестройки в СССР. Последний советский лидер М.С.Горбачев уже в первые месяцы пребывания у власти попытался принципиально изменить характер взаимоотношений со странами социалистического лагеря (сам «лагерь» получил в программных документах коммунистических партий новое название - «социалистическое содружество»). В качестве основы новой политики рассматривались интенсификация прямых экономических связей, экономические отношения на началах взаимовыгодности и взаимопомощи, преодоление бюрократизма в деятельности структуры СЭВ, отказ СССР от роли «старшего брата» и равная, взаимная ответственность членов содружества за судьбы социализма. Однако реализация идей нового этапа социалистической интеграции встретила большие трудности. В СЭВ и ОВД нарастали настроения иждивенчества, стремление стран сократить собственные военные расходы, перейти в товарном обмене на мировые цены, сохранив поставки дешевого советского сырья и энергоносителей (нефти и газа). Барьером для интенсификации деятельности СЭВ стала практика государственной монополии внешней торговли, затруднительность прямых производственных связей. Экономическая дезинтеграция «социалистического содружества» стала прологом к политическому развалу мировой системы социализма.

Провал экономических реформ «перестроечного образца», предпринятых руководством Польши, Венгрии, Болгарии, Югославии в конце 80-х годов, подвел черту под существованием социализма как мировой общественной системы. Попытка правительственных кругов этих стран по примеру СССР активизировать реформаторский процесс за счет демократизации, обеспечения идеологического плюрализма и гласности лишь ускорили развал системы. В этот процесс были вовлечены и те восточноевропейские страны, руководство которых до последнего момента отказывалось от корректировки своей политики. Недвусмысленную роль здесь сыграла советская дипломатия - Горбачев морально поддерживал любые оппозиционные движения (включая и открыто сепаратистские в многонациональных государствах), как проявление растущей демократизации.

Крах восточноевропейского социализма. «Бархатные революции». Распад социалистической системы был неизбежен, но сценарии смены государственного строя зависели от наследия социалистической эпохи. В тех странах, где в период перестройки активизировались реформы, идеологический плюрализм был наибольшим и коммунистическое руководство сознавало неизбежность происходящих событий, переход совершался более плавно и на правовой основе. В Польше в 1989 г. состоялись парламентские выборы, где легально участвовала и оппозиция. По результатам выборов было сформировано первое некоммунистическое правительство, которое возглавил представитель «Солидарности» Т.Мазовецкий. В январе 1990 г. ПОРП была преобразована в партию «Социал-демократия Республики Польша», отказавшуюся от монополии на политическую власть. Правительство Мазовецкого провело комплекс мер по изменению государственного строя, венцом которых стало проведение в конце 1990 г. новых президентских выборов, победу на которых одержал лидер «Солидарности» Лех Валенса.

В Венгрии уже в мае 1988 г. Я.Кадар уступил место лидера ВСРП Карою Гросу, представлявшему внутрипартийную оппозицию. Правительство фактически начало меры по демонтажу прежней экономической модели. Быстро оформилась многопартийная система. В октябре 1989 г. после решения очередного съезда ВСРП о преобразовании ее в Венгерскую социалистическую партию в ней произошел раскол. Проведение демократических выборов весной 1990 г. завершило распад социалистической государственности в Венгрии. Победу одержал Венгерский демократический форум, лидер которого Иожеф Анталл возглавил правительство. Президентом республики стал Арпад Генц, руководитель второй крупнейшей партии бывшей оппозиции - «Союза свободных демократов».

В других странах Восточной Европы смена государственного строя происходила при более драматичных событиях. «Сигнал» к ним был дан крахом социалистического режима в ГДР осенью 1989 г. Лидер этого режима Э.Хонеккер был первым из плеяды старых коммунистических руководителей, кто препятствовал распаду системы, но был вынужден уступить широкому демократическому движению, перешедшему в открытые акции гражданского неповиновения. Той же «горячей осенью» 1989 г. массовые демонстрации и забастовки смели коммунистические режимы в Чехословакии, Болгарии, Румынии. Лишь в Бухаресте эти события переросли в вооруженные столкновения восставших с сотрудниками госбезопасности «Секуритате» (впрочем, кто именно отдавал приказ стрелять по демонстрантам и каковы подлинные обстоятельства переворота, осталось тайной. Поспешный расстрел без суда супружеской четы Чаушеску, властвовавшей в коммунистической Румынии, оставил эти вопросы без ответа).

Эксцессы, сопровождавшие смену государственного строя в Румынии, были исключением из правил. Бескровный характер этих событий и их стремительность дали основание назвать их «бархатными революциями». Последовавшее за «бархатными революциями» укрепление многопартийной системы, проведение свободных выборов привели к глубокому кризису и упадку коммунистического движения. Потребуется несколько лет, чтобы на его обломках возродились влиятельные, способные бороться за власть левые партии. Пока же новые правительства были сформированы без участия коммунистов и социал-демократов. Их основу составили коалиции либерально-демократического толка - «Гражданский форум» под руководством Вацлава Гавела в Чехословакии, Союз демократических сил под руководством Желю Желева в Болгарии, Фронт национального спасения под руководством Иона Илиеску в Румынии. Заметную роль в политической жизни стали играть и партии христианской ориентации, а также националистические движения. В многонациональных государствах, особенно Югославии и Чехословакии, образование нового партийно-политического спектра оказалось связано с национально-региональными особенностями. Чрезвычайно важным был национальный фактор и в развитии политической обстановки в прибалтийских республиках СССР. Уже с 1987-1988 гг. здесь оформилась сильная демократическая оппозиция, открыто ориентированная на восстановление национального суверенитета. Выборы в республиканские Советы народных депутатов в 1989 г. принесли победу оппозиционным коалициям -народным фронтам. Это позволило еще до окончательного распада Советского Союза провозгласить национальную независимость. Страны Балтии - Эстония, Латвия и Литва - получили официальное признание мирового сообщества и в дальнейшем отказались от какого-либо участия в интеграции с другими республиками бывшего СССР.

События августовского путча в Москве и последовавшее за ними изменение государственного строя в СССР в 1991 г. окончательно ликвидировало саму возможность строительства социализма по советскому образцу. Восточноевропейский регион восстановил геополитическую самостоятельность. Начался новый период в его истории.

Проблемы постсоциалистического развития стран Восточной Европы. Стремительность и видимая легкость слома коммунистического строя породила в восточноевропейских странах волну эйфории и надежд на столь же быстрое решение всех десятилетиями накапливавшихся проблем этого общества. В массовой психологии доминировало убеждение в том, что коммунизм некогда насильственно вырвал этот регион из лона западной цивилизации и теперь надлежит лишь как можно скорее встать на уже проторенный путь. Даже среди пришедших к власти политических деятелей было немного тех, кто всерьез задумывался о специфике исторического пути Восточной Европы, о степени ее восприимчивости к западной модели развития, о готовности общества к подобным переменам. Все это чрезвычайно обострило проблемы постсоциалистического переходного периода.

Стратегия первых экономических реформ отличилась чрезмерной идеологизированностью и схематичностью. Она исходила из идеи ускоренной и тотальной «капитализации». Радикальная ломка экономического механизма, сопровождаемая широким процессом приватизации, полной либерализацией рыночных отношений, вводом конвертируемости национальных валют, демонтажом прежней системы государственного регулирования, получила название «шоковой терапии» (отцом «шоковой терапии» считается известный польский экономист Л.Бальцерович). Вопреки ожиданиям, приватизационные процессы в большинстве восточноевропейских стран не привели к формированию широкого слоя собственников, а смена форм собственности не повлекла за собой автоматическую ликвидацию монополий и создание инновационного, гибкого производственного механизма. «Шоковая терапия» привела к глубокому экономическому спаду, еще более усугубившему кризисные последствия «застоя». Пик кризиса был пройден в 1993 г., когда завершились основные структурные изменения экономического механизма и наметилось оживление наиболее рентабельных отраслей. В то же время эти позитивные изменения коснулись главным образом Венгрии, Польши, Чехословакии. В других странах региона экономический кризис перерос в устойчивую стагнацию производства, осложняемую инфляционными процессами. «Прыжок в рынок» для экономических систем, неподготовленных к этому хотя бы фрагментарными реформами 60-80 годов, оказался слишком тяжелым испытанием. Линия раскола прошла не только между преуспевшими лидерами и отставшими аутсайдерами, но и внутри отдельных стран. Так, например, комплекс региональных противоречий, обусловленных разным уровнем и спецификой экономического развития, принципиальная разница стоявших на повестке дня задач привели к обострению национального вопроса в благополучной Чехословакии и окончательному расколу федерации в 1992 г. на суверенные государства - Чехию и Словакию.

Сложность экономического положения обусловила и характер социальных процессов в восточноевропейских постсоциалистических странах. Падение уровня жизни в первые годы «шоковых» реформ, дифференциация доходов и социальная поляризация общества воспринимались чрезвычайно негативно. Среди наиболее уязвимых слоев оказались те группы населения, которые раньше занимали достаточно привилегированное (в том числе и в моральном плане) положение - офицеры, ученые, врачи, учителя. Оказалось, что при всем желании перенять западный жизненный стандарт большинство населения отнюдь не спешило отказаться от социальных гарантий государства и болезненно реагировало на политику жесткой экономии в социальной сфере. Сложные психологические проблемы затронули и наиболее преуспевающие слои населения, связанные с бизнесом. В восточноевропейских странах отсутствовали традиции предпринимательской культуры, не сложилось четкое правовое пространство рыночных отношений. В результате на предпринимательскую деятельность во многом повлияли клановая психология, ориентация на получение доходов любыми, в том числе и полулегальными средствами. Велика оказалась волна коррупции, затронувшая все этажи власти.

Огромный комплекс социально-экономических проблем, вставших перед восточноевропейскими странами в постсоциалистический период, формирование многочисленных негативно настроенных социальных групп непосредственно отразились и на политической жизни. Быстрая смена государственного строя, демократизация конституционной системы носили необратимый характер. Однако единство демократической элиты оказалось временным. Очень скоро обнаружились противоречия между представителями прежней диссидентской оппозиции и выходцами из административного и партийного аппарата, «управленцами*. Это противоборство «романтиков» и «прагматиков», как правило, завершалось в пользу последних, но уход из правящих коалиций людей, олицетворявших для общественности «совесть реформ», наносил серьезный моральный урон демократическим силам- С другой стороны, управленческие кадры, кроме своего опыта государственной работы, цепкости и решительности, привнесли в политическую жизнь практику лоббизма, иногда трудно отличаемого от коррупции, авторитарный стиль руководства.

Проблема «скрытого авторитаризма» вообще оказалась чрезвычайно актуальной для Восточноевропейского региона 90-х годов. Развитие событий показало, что отказ от коммунистической идеологии далеко не сразу вел к ликвидации авторитарной политической психологии элиты и масс. Помимо стилистики государственного управления « скрытый авторитаризм » проявлялся в высокой персонификации политической жизни, значимости фигуры политического лидера в общественной жизни. Показательны возросшие монархические настроения в некоторых странах региона (так, например, реставрация монархии стала темой оживленной дискуссии в Болгарии весной 1997 г.). Пиком же проявления авторитарных тенденций можно считать события в Албании в начале 1997 г., когда на гребне широкого общественного движения «обманутых вкладчиков» в стране произошел государственный переворот с переходом власти от одного политического клана к другому. Лишь вмешательство международных миротворческих сил остановило сползание страны в гражданский хаос. Причиной подобного положения является медленное развитие «живого плюрализма» - реального многообразия гражданских связей, свободы выражения мнений, противоречащих господствующей идеологии.

В 1993-1994 гг. в активное политическое наступление во многих странах Восточной Европы перешли левые партии. Их рейтинг вырос на фоне социально-экономических проблем, сопровождавших «шоковые» реформы, после смены идеологических ориентиров социалистического движения. Партии левого толка делали акцент в своих программах на необходимости социальной амортизации реформ, большего учета национальной специфики, отказа от безоглядной ориентации на западную модель развития. В июне 1994 г. победила на парламентских выборах Венгерская социалистическая партия, лидер которой Дьюла Хорн возглавил правительство. В 1993 г. на парламентских выборах в Польше победила коалиция Союз левых демократических сил, а спустя два года ее лидер и глава партии Социал-демократия Республики Польша Александр Квасьневский одержал победу и на президентских выборах. В этот же период, несмотря на жесткий идеологический прессинг, левые силы сумели прийти к власти в Болгарии и Литве. Стабильно их ведущее положение в Словакии. В «наступлении левых* нет оснований видеть признак возрождения коммунистической альтернативы. Более того, это чрезвычайно позитивный для дальнейшей демократизации общества процесс, способствующий восстановлению нормального, сбалансированного партийно-политического спектра, ликвидации угрозы монопольного властвования новой идеологической концепции.

Национальный вопрос в постсоциалистической Восточной Европе. Югославский конфликт. Еще одной болезненной проблемой политической жизни постсоциалистической Восточной Европы стало обострение национального вопроса. Сам по себе этот процесс можно считать вполне естественным в условиях ломки тоталитарной идеологии, поиска новых мировоззренческих ориентиров, попыток укрепления позиций региона на международной арене. Однако национальный вопрос стал слишком часто переходить из сферы духовного строительства в область политических спекуляций, становиться средством создания политического капитала, предметом межнациональной и межгосударственной розни. Поводов же для этого предостаточно.

Бурные события XX в. чрезвычайно сложно перемешали государственные и этнические границы в Восточноевропейском регионе. Правового и политического решения по прежнему требует судьба турецкой диаспоры в Болгарии (более 10 млн чел.), греческой - в Албании, венгерской - в Словакии, румынской -в Венгрии. Не устояла перед лицом новых проблем общая государственность чехов и словаков. Чрезвычайно острой проблемой на протяжении всего этого времени оставалось положение русскоязычного населения в странах Балтии. Символом крайнего обострения угрозы межнациональной розни стала судьба Югославской федерации.

Распад югославского федеративного государства был как результатом долговременных этнических конфликтов, обеспечивших Балканам репутацию «порохового погреба Европы», так и кризиса модели «самоуправляющегося социализма», существовавшей с 50-х годов. Противостояние Сербии и Хорватии являлось определяющим для этого клубка противоречий. Оно рождалось длительной геополитической борьбой Белграда и Загреба за преобладание на Балканах, их разной внешнеполитической ориентацией (для Хорватии был более традиционен прогерманский курс, для Сербии - пророс-сийский). Хорватский национализм был окрашен и конфессиональными цветами - сербскому православию противостоял хорватский католический клерикализм. В республике Босния и Герцеговина религиозная рознь приобрела еще более острые формы. Единый когда-то этнос раскололся здесь именно по конфессиональной принадлежности: католики причисляли себя к хорватам, православные считались сербами, а мусульманское меньшинство вообще добилось к 1971 г. официального определения своей религиозной принадлежности как этнического признака. Националистические и антисербские настроения еще в одной крупной области - Словении питались скорее чувством национально-культурного превосходства, уверенностью в своей сопричастности к европейской цивилизации, экономической независимости от других балканских регионов. В самой Сербии этнические проблемы были связаны с сосредоточением в автономном крае Косово (историческом центре сербской государственности) албанского населения.

После смерти И.Броз Тито в 1980 г. национализм стал стремительно превращаться в основной фактор политической жизни Югославии. Коммунистическое руководство республик окончательно превратилось в обособленные этнополитические элиты, ищущие выход из кризиса социалистической системы в экономическом и политическом обособлении своих государств. Перелом наступил в январе 1990 г., когда на фоне «бархатных революций» в Восточной Европе XIV съезд СКЮ (Союза коммунистов Югославии) ликвидировал единство партии и расколол ее на республиканские организации. В течение 1990 г. в республиках прошли выборы на многопартийной основе. На них победили националистически настроенные партии и движения, причем прокоммунистическим силам удалось одержать победу только в Сербии и Черногории. В других республиках начался демонтаж социалистической государственности, итогом которого стала декларация в 1991 г. Хорватией и Словенией своего национального суверенитета.

Практически сразу югославский кризис перерос и в открытый военный конфликт. Впервые выстрелы раздались уже в 1991 г. в Словении - местные власти попытались еще до формального распада федерации взять под свой контроль границы с Австрией и Италией. Выдвижение к границам частей югославской армии было встречено вооруженным сопротивлением местных отрядов самообороны. Однако имевшая огромный перевес югославская армия не только не подавила его, но и отступила за пределы Словении. Причиной стало начало еще более острого конфликта в Хорватии.

Сепаратизм хорватского руководства, в том числе нового лидера республики Ф.Туджмана, вызвал формирование вооруженных отрядов в регионах компактного проживания сербского населения. В считанные месяцы в Хорватии фактически началась гражданская война. Пытаясь развести противоборствующие стороны, в этот конфликт вмешалась югославская армия. В республику также прибыли «голубые каски» - миротворческий контингент войск ООН. Это позволило временно приостановить развитие конфликта.

В начале 1992 г. нарушилось хрупкое равновесие в Боснии и Герцеговине. В ответ на проведение здесь референдума о независимости сербское население образовало Боснийскую Сербскую Республику. Это стало поводом к началу военных действий между сербскими, хорватскими и мусульманскими формированиями. Косвенно в конфликт оказались втянуты и Хорватия, и новая Югославская федерация, образованная в апреле 1992 г. Сербией и Черногорией. Именно с этого времени начинается и интернационализация событий на Балканах. Все большую активность проявляют страны ЕЭС, особенно Германия. Для геополитических интересов Запада дезинтеграция Югославии являлась таким же позитивным фактором, как и распад СССР. Поэтому в отношении к конфликту эти страны очень быстро заняли явно антисербскую позицию. «Двойной стандарт» отношения западных стран к участникам конфликта проявился при принятии весной 1993 г. Советом Безопасности ООН резолюции об экономических санкциях против Югославии - страны, формально даже не участвовавшей в конфликте. Сначала 1993 г. особую активность в балканском кризисе стали проявлять США и НАТО. Американская администрация все более откровенно ориентировалось на силовое решение конфликта. Авиация НАТО превратила небо Боснии и Герцеговины в свою подконтрольную зону.

Явная моральная и политическая поддержка стран Запада вызвала активизацию антисербских выступлений. Военные действия не затухали на протяжении всего 1993 г. Но в начале 1994 г. они приобрели неожиданное направление - обострились отношения между хорватами и мусульманами. К тому же все большую заинтересованность в конфликте стали проявлять мусульманские государства Ближнего и Среднего Востока. В Боснии появились добровольцы из этих стран - моджахеды. Эскалация конфликта, а также активизация российской дипломатии заставили официальный Вашингтон форсировать усилия по созданию единого антисербского фронта в зоне конфликта. К этому времени благодаря экономической помощи Запада Хорватия истратила уже более миллиарда долларов на «черном рынке» вооружений, подготовив стотысячную армию. В конце марта 1994 г. при американском посредничестве была достигнута договоренность о создании в Боснии и Герцеговине хорвато-мусульманской федерации. И если наступление мусульманских частей в том же месяце против сил ООН осталось без ответа, то захват сербскими подразделениями позиций «голубых касок» у города Горажде вызвал налеты авиации НАТО на военные объекты сербов. В августе налеты были повторены. Это происходило фактически в те же дни, когда хорватские вооруженные силы в ходе операции «Буря» уничтожили сербскую автономную республику на территории Хорватии. Потоки беженцев хлынули в Боснию. В ответ сербские войска предприняли крупномасштабное наступление против мусульманских формирований в Боснии. Причем инициативу взяло на себя командование сербской армии под руководством Р.Караджича, уже мало сверяющее свои действия с позицией официального Белграда. Однако это не могло внести перелом в развитие событий. В 1995 г. Хорватия уже фактически открыто вмешалась в боснийский конфликт, в то время как лидер Югославии С.Милошевич явно склонялся к компромиссу с Западом. К ноябрю 1995 г. конфликт стал затухать - Ф.Туджманом, С.Милошевичем и мусульманским президентом Боснии А.Изетбеговичем был подписан договор о разграничении этнических зон в Боснии. Сопротивление местных сербских сил блокировалось «голубыми касками», а их лидеры должны были предстать перед международным трибуналом, созданным по решению ООН.

Восточная Европа в современной мировой политике. Ход и развязка югославского конфликта показали всю степень зависимости постсоциалистической Восточной Европы от ситуации на международной арене. Понимая это, правительственные круги этих стран уже с начала 90-х годов предпринимали решительные шаги по преодолению геополитического наследства эпохи «холодной войны». Роль разграничительного барьера между Западом и Востоком более не устраивает никого. Естественным выходом из такой ситуации представлялась ускоренная интеграция восточноевропейских стран в наиболее стабильные и влиятельные международные структуры. В качестве таковых рассматривались прежде всего Европейское сообщество и НАТО.

ЕЭС изначально заняло чрезвычайно заинтересованную позицию по вопросу о судьбе молодых демократических государств Восточной Европы. Но расширение самого Европейского союза «на восток» рассматривалось как длительный, поэтапный процесс и было связано с ходом внутренних реформ в восточноевропейских странах. Первым шагом в этом направлении стало предоставление Польше, Чехии, Словакии, Румынии, Венгрии и Болгарии «ассоциированного членства» в Европейском союзе, что предполагало установление особо тесных экономических связей, расширение инвестиционных и гуманитарных программ, политические консультации, но оставляло восточноевропейские страны вне создаваемого единого европейского экономического и правового пространства. В 1995 г. схожие соглашения были подписаны и со странами Балтии. Уже в 1997 г. в качестве претендентов на прямое вхождение в Европейский союз стали рассматриваться Чехия, Венгрия, Польша, Эстония.

Проекты интеграции восточноевропейских стран в военную структуру НАТО в еще большей степени затрагивали геополитические интересы России, а потому стали предметом серьезных дискуссий на международном уровне. В качестве первого опыта сотрудничества с новыми потенциальными союзниками руководство НАТО рассматривало реализацию глобальной программы военно-политического сотрудничества «Партнерство во имя мира*. Вскоре начались и политические консультации о непосредственном вхождении многих стран региона в организацию Североатлантического альянса. Но лишь после достижения политического компромиссного решения по этому вопросу на встрече президентов США и России в 1997 г. проблема расширения НАТО перешла в разряд технических и финансовых.

В середине 90-х годов во внешнеполитической стратегии многих восточноевропейских стран стали наблюдаться новые тенденции. Политики из правительств «второй волны», пришедших к власти в 1994-1995 гг., пытаются найти более сбалансированное решение внешнеполитических проблем. Рождается понимание того, что интересам Восточной Европы соответствует не поглощение ее западными экономическими и военными структурами, а реальная интеграция в мировое сообщество с сохранением собственного культурного, экономического, геополитического своеобразия, укрепление внутренних связей в регионе, восстановление естественных отношений с Россией.

Вопросы и задания

1. Охарактеризуйте основные преобразования периода «народной демократии».

2. Как изменилось внешнеполитическое положение восточноевропейских стран в условиях складывания биполярного мирового порядка?

3. Какую роль сыграл совете ко-югославе кий конфликт в образовании социалистического лагеря?

4. Определите основные направления реформ социализма в 60-х годах. Что такое «социализм с человеческим лицом»?

5. Как вы понимаете понятие «застой»?

6. Сравните причины и характер политических кризисов в Венгрии в 1956 г., Чехословакии в 1968 г. и Польше в 1981 г.

7. Сделайте сообщение на тему «Восточноевропейский социализм как общественная модель».

8. Почему, на ваш взгляд, крах восточноевропейского социализма произошел в ходе быстротечных и бескровных «бархатных революций»?

9. Сделайте сообщение на тему «Современные проблемы развития Восточней Европы».

10. Сравните процессы распада Югославской федерации и СССР.

Италия

Переход к республике. Крах фашизма и окончание второй мировой войны эмоциональные итальянцы встретили с большим воодушевлением. Однако реалии послевоенной ситуации были удручающими: треть национального богатства была утрачена; нехватка продуктов питания вызвала спекуляцию и «черный рынок»; быстро росла инфляция; безработица охватила почти 2 млн чел.; страна была оккупирована англо-американскими войсками, предстояло решить вопрос о государственном устройстве и подписать мирный договор с державами антигитлеровской коалиции.

Почти все политические партии страны выступали за республику, так как монархия, в прошлом обладавшая солидным авторитетом, скомпрометировала себя поддержкой фашизма. В июне 1946 г. состоялся референдум о форме государственного правления, в пользу республики высказалось на два миллиона человек больше. Таким образом, Италия стала республикой. Одновременно с референдумом прошли выборы в Учредительное собрание, по их результатам лидер Христианско-демокра-тической партии А. Де Гаспери стал премьер-министром и на базе антифашистской коалиции движения Сопротивления сформировал коалиционное правительство с участием представителей различных партий, в том числе коммунистов и социалистов. В 1947 г. была принята конституция.

Послевоенная Италия. В феврале 1947 г. в Париже был подписан мирный договор союзников с Италией. Согласно договору, в Италии распускались фашистские организации, выводились оккупационные войска, определялись границы, заявлялся отказ от колоний, подтверждалось наказание военных преступников, запрещалось размещение военных баз на итальянской территории, вводились ограничения для вооруженных сил, определялись репарации в пользу СССР, Югославии, Греции и Албании.

План экономической помощи США европейским странам Дж. Маршалла, направленный на восстановление разрушенного войной хозяйства, был принят Италией в июне 1948 г. Тогда было подписано американо-итальянское соглашение о предоставлении помощи по плану Маршалла сроком на 2 года. Первоначально в Италию ввозились продукты питания, а затем начался импорт промышленного оборудования. Общий объем поставок по плану Маршалла составил 1,5 млрд долл., причем США контролировали расходование поступавших средств. Политическая цена американской помощи - это нажим на премьера Де Гаспери для устранения из правительства представителей левых партий. В мае 1947 г. разразился правительственный кризис: коммунисты и социалисты были исключены из правительства, христианский демократ Де Гаспери сформировал однопартийный кабинет. Началась эра правления ХДП.

В годы Второй мировой войны во всех странах Центральной и Юго-Восточной Европы были образованы Национальные (Народные) фронты, в которых сотрудничали рабочие, крестьянские, мелкобуржуазные, а на последнем этапе в некоторых странах и буржуазные партии. Сплочение столь разнородных социальных и политических сил стало возможным во имя общенациональной цели - освобождения от фашизма, восстановление национальной независимости и демократических свобод. Эта цель была достигнута в результате разгрома нацистской Германии и ее союзников Вооруженными Силами СССР, стран антигитлеровской коалиции и действий антифашистского движения сопротивления. В 1943-1945 годах во всех странах Центральной и Юго-Восточной Европы к власти пришли правительства Национальных фронтов, в которых впервые в истории принимали участие коммунисты, что отражало их роль в борьбе против фашизма.

В Албании и Югославии, где ведущую роль в народно-освободительной борьбе и Национальных фронтах играли коммунисты, они и возглавили новые правительства. В других странах были созданы коалиционные правительства.

Сотрудничество различных партий в рамках Национальных фронтов объяснялось трудностью задач, стоявших перед освобожденными от фашизма странами. В новых условиях требовалось объединение усилий всех демократических партий и организаций. Необходимость расширения социальной базы и признания западными державами возникших еще в период освободительной борьбы правительств Югославии и Польши обусловила включение в их состав представителей эмиграции и тех внутренних сил, которые не принимали участия в Национальных фронтах, руководимых коммунистами.

Еще во время войны с Советским Союзом были подписаны договоры о дружбе, взаимной помощи и послевоенном сотрудничестве с Чехословакией (декабрь 1943 года), Югославией и Польшей (апрель 1945 года). Над Болгарией, Венгрией и Румынией, как бывшими сателлитами гитлеровской Германии, Советский Союз совместно с Соединенными Штатами Америки и Великобританией установил контроль – здесь действовали Союзные контрольные комиссии (СКК), в которых благодаря присутствию советских войск представители СССР имели более сильные позиции, чем западные партнеры.

В Албании и Югославии коммунистические партии занимали господствующие позиции в политической жизни. Возобновившие свою деятельность после освобождения страны многочисленные довоенные мелкобуржуазные и крестьянские партии Югославии оказались не в силах соперничать с Коммунистической партией Югославии (КПЮ) и близкими ей организациями. Это показали выборы в Учредительную скупщину в ноябре 1945 года, на которых Народный фронт одержал убедительную победу (90 % голосов). В Албании кандидаты руководимого коммунистами Демократического фронта собрали 97,7 % голосов.

Иная ситуация была в других странах: в Венгрии на первых послевоенных выборах (ноябрь 1945 года) коммунисты завоевали лишь около 17 % голосов, а в Польше, учитывая неблагоприятную для себя расстановку политических сил, они добились того, что выборы были отсрочены и состоялись лишь в январе 1947 года.

Роль коммунистов в органах власти была более значительной, чем об этом можно судить на основе парламентских выборов. Поддержка Советского Союза создавала компартиям самые благоприятные возможности для того, чтобы начать постепенное оттеснение своих союзников по Национальному фронту с занимаемых ими позиций в политической жизни. Сохраняя за собой, как правило, посты министров внутренних дел и осуществляя контроль над органами государственной безопасности, а в ряде стран – и над вооруженными силами, компартии в значительной степени определяли политику народно-демократических правительств, даже если и не располагали в них большинством портфелей.

По многим вопросам, которые решались новой властью, возникали противоречия между коммунистами и другими партиями Национальных фронтов. Буржуазные и мелкобуржуазные партии считали, что с восстановлением национальной независимости, конституционного строя, наказанием военных преступников и тех, кто сотрудничал с гитлеровцами, проведением аграрной и некоторых других реформ задачи, провозглашенные в программах Национальных фронтов, полностью выполнены. Они выступали за дальнейшее развитие государств Центральной и Юго-Восточной Европы по пути буржуазной демократии с внешнеполитической ориентацией на страны Запада и сохранением дружественных отношений с Советским Союзом.

Компартии, рассматривая установление строя народной демократии как этап на пути к провозглашенной ими конечной цели – построению социализма, считали необходимым продолжение и углубление начатых преобразований. Используя городскую и сельскую буржуазию, капиталы и предпринимательскую инициативу для решения задач восстановления, коммунисты в то же время вели все возрастающее наступление на ее политические и экономические позиции.

Таким образом, практически уже в 1945-1946 годах компартиям удалось добиться того, что начался процесс изъятия собственности буржуазии и перехода ее в руки государства. Это означало выход за рамки программ Национальных фронтов, переход от решения общенациональных задач к решению задач социального характера.

Опираясь на оставшиеся в большинстве стран советские войска и находившиеся в их распоряжении органы безопасности, коммунистические партии сумели нанести удары и по политическим позициям буржуазных и мелкобуржуазных партий, вынужденных переходить в ряде случаев в оппозицию.

К середине 1947 года, во многих странах коммунистические партии сумели удалить из Национальных фронтов своих союзников справа и укрепить собственные позиции в руководстве государством и экономической жизнью. Лишь в Чехословакии, где в результате выборов в Законодательное собрание в мае 1946 года, КПЧ вышла на первое место, сохранялось зыбкое равновесие сил в Национальном фронте. Но и там коммунисты практически заняли решающие позиции.

В 1945-1946 годах, руководители ряда компартий заявили, что политические и социально-экономические преобразования, осуществленные в ходе становления и развития строя народной демократии, еще не носят социалистического характера, но создают условия для перехода в будущем к социализму. Они полагали, что этот переход может быть осуществлен иначе, чем в Советском Союзе, - без диктатуры пролетариата и гражданской войны, мирным путем.

Г. Димитров считал возможным “на основе народной демократии и парламентского режима в один прекрасный день перейти к социализму без диктатуры пролетариата”. Руководители других компартий также рассматривали народно-демократическую власть как переходную, которая постепенно перерастет в социалистическую. Против таких взглядов не возражал Сталин, который летом 1946 года в беседе с К. Готвальдом признал, что в условиях, сложившихся после второй мировой войны, возможен иной путь к социализму, не обязательно предусматривающий советскую систему и диктатуру пролетариата.

Как видно, руководители компартий стран Центральной и Юго-Восточной Европы, рассматривая советский строй как классический образец перехода к социализму, допускали возможность иного пути, при котором учитывались бы национальная специфика и существование межклассовых союзов, нашедших свое выражение в Национальных фронтах. Эта концепция не получила всесторонней разработки, она была намечена лишь в самых общих чертах. Предлагалось, что переход к социализму займет длительный промежуток времени. Последовавшие события не оправдали возникших ожиданий.

Итак, страны Центральной и Юго-Восточной Европы оказались под полным советским контролем, местные коммунисты возглавляли национальные армии и органы безопасности. Во Франции и Италии компартии (ведомые старыми коминтерновскими кадрами) стали многочисленными и влиятельными политическими организациями, а их руководители оказались в министерских правительственных креслах.

На Балканах вне сферы влияния СССР осталась только Греция, где англичане восстановили власть прежнего, довоенного правительства. Однако, часть греческих партизан, направляемая компартией, после ухода немцев оружия не сложила, а подняла восстание, стремясь захватить власть. В Греции началась затяжная и очень кровопролитная гражданская война.

Создалась чрезвычайно благоприятная международная ситуация с поистине уникальными возможностями для еще более значительного расширения зоны влияния СССР в Европе.

Через Болгарию, Югославию и Албанию к греческим повстанцам пошел поток вооружения и боеприпасов. Правительство СССР потребовало от Турции (сохранявшей нейтралитет) постоянного пропуска боевых кораблей Черноморского флота в Средиземном море и создания советской военной базы в Дарданеллах (опираясь на которую можно было бы контролировать Эгейское море). Кроме того, Турции было предложено отдать СССР два района в Закавказье.

Реальных сил для противостояния сталинской экспансии в Европе не было. Оценив всю опасность ситуации, Черчилль сумел убедить американского президента Трумэна начать активную противодействовать коммунистическому наступлению по всему миру. В Европу вернулись американские войска, на их базы стали завозить атомные бомбы. Военные базы США разместились и в Турции.

Единый мир победителей раскололся. Началась сорокалетняя эпоха «холодной войны», временами прерывавшейся открытыми столкновениями в различных районах мира.

После смерти И. В. Сталина внешнеполитический курс Советского Союза претерпел некоторые изменения. На протяжении 1953-1956 гг. советским руководством во главе с Н. С. Хрущёвым делались попытки найти новые подходы во внешней политике, которые на ХХ съезде сложились в новую внешнеполитическую концепцию. Согласно этой концепции, признавалось право социалистических стран выбирать свои пути построения социализма, а не следовать жёстко советской модели, отрицалась фатальная неизбежность ядерной войны как результат противостояния социализма и коммунизма. На первый план в отношениях с капиталистическими странами теперь выдвигался принцип «мирного сосуществования».

В то же время СССР отнюдь не отказался от распространения своего влияния на другие регионы планеты. Наиболее активная политика проводилась в отношении стран, освободившихся от колониальной зависимости, - Египта, Алжира и др. Вынуждая их выбрать социалистический путь развития, Советский Союз предоставлял им практически безвозмездно экономическую, военную и культурную помощь.

Особые усилия прилагались для укрепления социалистического лагеря, поскольку процесс десталинизации, начавшийся в СССР, вызвал серьёзные проблемы во взаимоотношениях Советского Союза с рядом входивших в этот лагерь стран. Так, в 1956 г. в Польше и Венгрии усилились антикоммунистические и антисоветские настроения. В случае с Польшей советское руководство, согласившись с программой реформ, предложенных новым польским лидером В. Гомулкой, смогло этим снять напряжение. В Венгрии ситуация вышла из-под контроля. Там вспыхнуло восстание, которое было подавлено советскими войсками. Подобные действия Советского Союза вызвали осуждение во многих странах. Они не могли не затормозить процесс преодоления сталинизма не только в странах Восточной Европы, но и в самом СССР.

После разоблачения культа Сталина на ХХ съезде КПСС в Венгрии начались многотысячные демонстрации под антисталинскими лозунгами. 18 июля 1956 года был вынужден уйти в отставку глава коммунистов Матьяш Ракоши, один из наиболее ревностных приверженцев советского диктатора. С его уходом кризис не завершился. 23 октября в Будапеште массовая демонстрация студентов и рабочих, начавшаяся с возложения венков к памятнику героям венгерской революции, переросла в вооруженное восстание. На их сторону перешла часть армии и полиции. Под давлением восставших главой правительства был назначен находившийся в опале коммунист-реформатор Имре Надь. Он не хотел отказа от социализма, выступая лишь за более либеральную его модель.

Сотрудники службы безопасности пытались подавить выступление, однако потерпели поражение. Многие из них были казнены на месте. В столкновениях с повстанцами участвовали и размещенные в Будапеште советские войска. Надь обратился с просьбой об их выводе из страны. Советское руководство сделало вид, что готово иметь дело с новым премьером, и вывело части из Будапешта. На самом же деле оно готовило вооруженное подавление восстания. К концу октября в Венгрии было сформировано коалиционное правительство с участием не коммунистических партий. В начале ноября значительные силы советских войск вошли в Венгрию. Советские представители уверяли, что это всего лишь передислокация. Тем временем в украинском Ужгороде спешно создалось новое, лояльное СССР правительство, которое согласился возглавить коммунист Янош Кадр, сидевший в тюрьме при Ракоши. 4 ноября советские танки под командованием маршала И. Конева вошли в Будапешт. Надь, перед тем как скрыться в югославском посольстве, объявил о выходе Венгрии из Варшавского договора, но практических последствий это не имело.

Сопротивление в Будапеште было подавлено за неделю. Повстанцы в некоторых горных и лесных районах держались до января 1957 года. Потери повстанцев и мирного населения составили не менее 20 тыс. человек

В СССР ввод советских войск в Венгрию вызвал осуждение лишь у части интеллигенции. Большинство же тех, кто верил в возрождение ленинизма, считали, что восстание в Венгрии было контрреволюционным мятежом, и потому оправдывали советскую интервенцию.

Кровавое подавление венгерского восстания 1956 года показало, что и новое советское руководство не остановилось ни перед чем, чтобы удержать страны Центральной и Юго-Восточной Европы под своим контролем. Но при этом диктат «старшего брата» был несколько смягчен. Коммунистические партии получили большую самостоятельность, в Польше были распущены только что созданные колхозы, почти во всех странах «народной демократии» сохранилась частная торговля. В точности копировать советские методы строительства социализма уже не требовалось.

И после отставки Хрущева советское руководство продолжало проводить имперскую внешнюю политику, стремясь сохранить уже имеющиеся сферы влияния в Центральной и Юго-Восточной Европе и приобрести новые. По-прежнему советские лидеры полагались более на военную силу, чем на договоры. При этом огромные усилия тратились на поддержание образа врага в сознании советских людей.

Страны Центральной и Юго-Восточной Европы, получившие в годы «оттепели» несколько больше автономии от СССР в своих внутренних делах, оставались под бдительным надзором Советского Союза. Согласно, так называемой, доктрине Брежнева, СССР оставлял за собой право применять силу, если в какой-нибудь из этих стран возникнет угроза «завоеваниям социализма». На практике эта доктрина была применена в 1968 году в Чехословакии.

Сменившее ярых сталинистов новое руководство Чехословацкой компартии во главе с Александром Дубчеком провозгласило своей целью «социализм с человеческим лицом», отменило в стране цензуру и начало осторожную демократизацию в партии и обществе. Чехословацкие лидеры, учитывая опыт венгерских событий 1956 года, настойчиво подчеркивали, что их дружба с СССР останется нерушимой, и не покушались на основу социализма – государственную собственность. Резонно рассудив, что свободная страна рано или поздно выйдет из-под советского контроля, а также опасаясь заразительного примера, советское руководство, в конце концов, решило «принять меры».

В августе 1968 года в Прагу вошли советские танковые дивизии. Всем народам Центральной и Юго-Восточной Европы было наглядно продемонстрировано, где проходит граница их самостоятельности.

К концу 60-х годов СССР, наконец, достиг ядерного паритета с США. Ядерных вооружений было накоплено столько, что можно было взорвать несколько планет, как Земля. Общественное мнение на Западе выражало все большую тревогу и требовало от правительств прекратить безумную ядерную гонку. Однако, политика «разрядки» не привела к снижению уровня ядерного вооружения, а скорее, наоборот – к его увеличению.

В 1980–1981 годах, когда в Польше началось массовое рабочее движение против коммунистического режима под руководством независимого профсоюза «Солидарность», только угроза советского военного вмешательства предотвратила падение власти ПОРП.

В горбачевское время первые реальные изменения произошли именно во внешней политике. Эта сфера, по сложившейся традиции, контролировалась лично генеральным секретарем. В феврале 1986 года на XXVII съезде КПСС Горбачев провозгласил новую концепцию внешней политики Советского Союза, названную новым политическим мышлением».

1989 год принес перемены не только СССР. Михаил Горбачев настоятельно советовал коммунистическим лидерам социалистических стран поскорее возглавить демократизацию – пока волна снизу не смела их режимы. При этом он предупредил лидеров соц. стран, чтобы они не надеялись на советские танки в конфликтах с собственным населением.

Держать массу советских войск на рубежах западного мира не имело больше смысла ни с военной, ни с политической точек зрения. В 1989 году начался постепенный вывод частей и подразделений из Центральной Европы. Вскоре после этого произошло неизбежное – коммунистические режимы развалились один за другим. У каждой из бывших социалистических стран началась новая, своя собственная история.

С распадом СССР после августа 1991 года распался социалистический блок, «холодная война» окончательно завершилась.



Как коммунистам удалось переломить ситуацию в Восточной Европе в свою пользу? В каких целях был организован Коминформ?
2. Как произошел государственный переворот в Чехословакии?
3. Как возник советско-югославский конфликт?
4. Как влияло внутриполитическое положение в СССР после войны на международную ситуацию?
5. В каких целях был создан Совет экономической взаимопомощи?
1. Дипломатическое признание западными державами Венгрии, Польши и Румынии, а затем раскол с Западом из-за «плана Маршалла» дали основание Москве отказаться от сдерживания революционности компартий восточноевропейских стран. Советское руководство, осознав, что США не допустят расширения советского влияния в Западной Европе, решило способствовать завершению большевизации Европы Восточной.
Добиваясь ослабления конкурентов, компартии опирались на командные позиции, которые они успели приобрести в органах внутренних дел и иных силовых структурах. Многопартийность становилась формальностью. Позиции некоммунистических партий подрывались при помощи провоцирования расколов в них, а также фабрикации дел по обвинению оппозиции в заговорах против государства. Так произошло в Болгарии (осужден и казнен лидер оппозиционного крыла Болгарского народного земледельческого союза Никола Петков), в Румынии (к пожизненному заключению был приговорен лидер Национал-цара- нистской партии Юлиу Маниу, а сама партия - распущена), в Венгрии премьер-министр Ф. Надь в мае 1947 г. после разоблачения очередного «заговора» отказался вернуться на родину из Швейцарии. Вынужден был эмигрировать и бывший вице-премьер Польши С. Миколайчик. Группировки социал-демократов, которые не желали объединяться с коммунистами, вынуждали самораспуститься, а их лидеров - отправляли в эмиграцию.
К осени 1947 г. в странах Восточной Европы, за исключением Чехословакии и Венгрии, коммунисты определяли направленность правительственной политики.
22 сентября 1947 г. в польском курортном городке Шклярска По- ремба по инициативе И. В. Сталина и И. Б. Тито началось совещание руководителей девяти коммунистических партий Европы (СССР, Югославии, Польши, Чехословакии, Румынии, Венгрии, Болгарии, Франции и Италии), на котором было принято решение о создании Информационного бюро коммунистических партий. На совещании выступил Ю. А. Жданов с докладом «О международном положении», в котором он развил тезис о противостоянии на международной арене двух лагерей - «лагеря империалистического и антидемократического, с одной стороны, и лагеря антиимпериалистического и демократического, с другой». Этот тезис был одобрен представителями компартий.
Сообщение для прессы об этом совещании было сделано только в начале октября. Местопребыванием Коминформа и редакции издаваемой им газеты «За прочный мир, за народную демократию!» стал Белград. Основной функцией Коминформа стало эффективное управление коммунистическими партиями, осуществляемое из Москвы. Коминформ фактически представлял собой модифицированную версию Коминтерна, распущенного в 1943 г. Это был не только шаг по пути консолидации коммунизма в Восточной Европе, но и инструмент проецирования советского влияния в социалистические и коммунистические круги западноевропейских стран.
2. И. В. Сталину в Восточной Европе симпатизировали мало. Но даже не доверявшие ему умеренные регионы полагали, что после войны он пойдет на проведение реформ и избирательную либерализацию. Президент Чехословакии Э. Бенеш рассуждал именно таким образом. Как опытный политик, знавший положение дел в стране и переживший кризис 1929--1933 гг., он сознавал, что «в чистом виде» концепция демократии в Чехословакии не сработает. Бенеш склонялся к необходимости найти разумное сочетание демократии с сильной властью. Выбирать приходилось между демократией и политической эффективностью. Бенеш предпочитал второе.
Чехословацкие коммунисты не были самыми ортодоксальными. Премьер-министр К. Готвальд был коммунистом, но он допускал возможность пути к социализму, минуя диктатуру пролетариата и развивая сотрудничество как с Советским Союзом, так и Западом. К середине 1947 г. чехословацкий кабинет был в Восточной Европе самым гибким в вопросах внешнеполитической ориентации.
Москва стала оказывать мощное давление на Прагу. Ускоренные под давлением Москвы социалистические преобразования привели к правительственному кризису, осложненному вооруженными и массовыми выступлениями коммунистов. После гибели министра иностранных дел Яна Масарика при невыясненных обстоятельствах дни демократической Чехословакии оказались сочтены.
В Чехословакии началась чистка госаппарата и «реорганизация» тех партий, которые пытались противодействовать коммунистам. Социал- демократическая партия вынуждена была объединиться с компартией. Президент Э. Бенеш подал в отставку, отказавшись поставить свою подпись под принятой к тому времени под давлением левых новой конституцией страны. Место президента Чехословакии занял К. Готвальд.
В западной литературе принята точка зрения о том, что февральский кризис 1948 г. в Праге оказался неожиданным для стран Западной Европы и США как в смысле его внезапности, так и отсутствия попыток чехословацкой общественности оказать коммунистам сопротивление. В США восприняли известия о перевороте в Праге болезненно, хотя было очевидно, что ничего практического США и Британия сделать не могут и не будут.
3. Размещение штаб-квартиры Коминформа в Белграде оттенило особое положение, которое компартия Югославии и сам И. Б. Тито занимали среди компартий и лидеров Восточной Европы. И. Б. Тито, сумевший самостоятельно и при поддержке западных стран, а не только Советского Союза, сформировать в годы войны боеспособные вооруженные силы, был в наименьшей степени из всех восточноевропейских коммунистов обязан своим возвышением И. В. Сталину. Для него, в отличие от руководителей других восточноевропейских правительств, не существовало проблемы дипломатического признания со стороны США и Британии.
Лидер югославской компартии уклонялся от следования полугласным соглашениям о сферах влияния на Балканах, которые заключили СССР и западные державы в годы войны за спиной малых стран. Однако Белград не ставил под вопрос лидерство Советского Союза в мировом коммунистическом движении и свидетельствовал свое уважение И. В. Сталину. При этом руководство Югославии проводило социально-экономические реформы - национализацию промышленности и банков, уничтожение частного сектора. Югославия вместе с остать- ными странами народной демократии отказалась принять участие в «плане Маршалла».
Поводом для открытого конфликта Белграда с Москвой стато намерение И. Б. Тито и лидера болгарских коммунистов Г. Димитрова создать на Балканах федерацию южных славян. С учетом болгаро-югославских противоречий из-за Македонии идея федерации была формой растворения этно-территориального конфликта между двумя странами в их сотрудничестве. Болгаро-югославская федерация могла оказаться притягательной для подключения других балканских и дунайских стран - в дипломатических кругах Европы обсуждались вопросы заключения многосторонней конвенции о Дунае - водной артерии, связующей Центральную Европу с Юго-Восточной. Если бы проект федерации разросся до масштабов балкано-дунайского сотрудничества, то центр восточноевропейской политики сместился бы к Югославии и в «социалистическом лагере» появилось бы подобие двоецентрия. Это не устраивало Москву.
Сначата СССР поддержал предлагавшийся Г Димитровым мягкий, по сути конфедеративный, вариант федерации, согласно которому Болгария и Югославия оказывались равноположенными ее частями. И. Б. Тито выступал за более жесткий проект - единое государство.
С середины 1947 г. советские представители стали обвинять лидеров Югославии в стремлении поставить себя в исключительное положение среди других компартий. Между двумя странами начинались трения.
Между тем, инициаторы балканской федерации развивали свои идеи. Г Димитров и И. Б. Тито стати говорить об общебалканском объединении, включающем Румынию, Венгрию, Албанию и Грецию (в случае победы в ней коммунистического строя). Г. Димитров допускал даже возможность включения в него Польши и Чехословакии. Белград и София бросали вызов договоренностям о разделе сфер влияния на Балканах между великими державами.
10 февраля 1948 г. югославские и болгарские лидеры были приглашены в Москву, где им было указано на недопустимость проведения не согласованной с СССР внешней политики, причем беседа И. В. Сталина с И. Б. Тито состоялась в оскорбительном для последнего тоне. Г. Димитров уступил давлению, но И. Б. Тито стоял на своем. После продолжавшегося несколько месяцев закрытого обмена письмами И. В. Сталин потребовал вынести вопрос на рассмотрение Коминформа. 28 июня 1948 г. на состоявшемся в Бухаресте совещании Коминформа была принята резолюция «О положении в Коммунистической партии Югославии». КПЮ была исключена из Коминформа, а к «здоровым силам» внутри югославской компартии его лидеры адресовали призыв сместить И. Б. Тито. КПЮ отвергла резолюцию. Советско-югославские отношения стали ухудшаться. Москва свернула товарооборот с Белградом и отозвала из Югославии экономических советников.
4. В годы Великой Отечественной войны тотальный контроль был объективно невозможен. Победа над нацизмом раскрепостила общественное сознание, подготовила условия для психологического отторжения наиболее варварских черт сталинского режима. Определенное воздействие на умы оказало длительное пребывание действующей армии в государствах Центральной и Восточной Европы.
Признаки колебаний в общественных настроениях, по-видимому, ощущались в Кремле. Стремясь предупредить размягчение «морально- политического единства» советского общества, сталинское руководство в конце 1940-х годов повторно прибегло к политическим репрессиям, хотя их размах не достигал масштабов террора 1930-х годов.
Началом послевоенной волны репрессий в СССР принято считать 14 августа 1946 г., хотя первые эшелоны с арестованными военными были отправлены с фронта в концентрационные и трудовые лагеря уже в мае 1945 г., когда в печати началась травля писателя-сатирика М. М. Зощенко и поэтессы А. А. Ахматовой. Они были исключены из Союза писателей СССР. Травля этих писателей переросла в общесоюзную кампанию, в ходе которой подвергалось обструкции и изгонялось все, в чем усматривался малейший намек на уклонение от официальной партийной линии в вопросах культуры.
В июне 1947 г. после принятия указа об усилении борьбы с хищениями социалистической собственности были осуждены и отправлены в лагеря сотни тысяч людей, уличенных в хищениях, к которым относились колоски, подобранные полуголодными крестьянами на полях, или катушки ниток, вынесенные со швейной фабрики.
Но самая неожиданная по характеру кампания борьбы с инакомыслием развернулась в СССР в 1948 г. Она началась с провозглашения борьбы с «низкопоклонством перед Западом». Высказываться положительно о технических, экономических, культурных достижениях западных стран, не говоря уже о западной государственной системе, стало опасно. На эту кампанию наложилась новая - началась борьба с «буржуазным национализмом» и «космополитизмом». Носителями этих «пороков» были названы лица еврейской национальности. В сентябре 1948 г. после прибытия в СССР первого посла Государства Израиль Голды Ме- ерсон (Голды Меир) в Москве состоялись стихийные митинги в поддержку Израиля, и хотя они не были по содержанию антисоветскими, советское руководство стало подозревать, что инициатива проведения неразрешенных митингов может распространиться. Ответом были гонения против евреев. Из «Правды» был уволен знаменитый советский публицист И. Г. Эренбург, перед тем пользовавшийся расположением И. В. Сталина. В ноябре 1948 г. было сфабриковано дело о созданном по инициативе советского правительства в 1941 г. Еврейском антифашистском комитете. Комитет был распущен, а его руководители - арестованы, затем расстреляны или приговорены к длительным срокам заключения.
Этот процесс не успел забыться, как в декабре 1948 г. началось «ленинградское дело» против руководителей Ленинградской области и выходцев из Ленинграда, которые перешли на работу в Москву. Процесс по делу продолжался до сентября 1950 г. и завершился смертными приговорами шестерым обвиняемым, включая председателя Госплана Н. А. Вознесенского, председателя Совета министров РСФСР М. И. Родионова и секретаря ЦК ВКП(б) А. А. Кузнецова. Кроме них по «ленинградскому делу» было репрессировано еще более 200 человек, включая членов семей основных фигурантов. Это было полностью сфабрикованное дело, жертвы которого после смерти Сталина были реабилитированы. В январе 1953 г. началось «дело врачей-убийц», но оно не было завершено из-за смерти Сталина 5 марта 1953 г.
Происходящее в СССР задавало своего рода стандарт внутриполитической ситуации для восточноевропейских стран. Политические связи между странами ЦВЕ после установления однопартийных коммунистических режимов стали строиться по «партийно-государственной модели» - отношения по линии правящих партий и по линии государств были нераздельны. Важнейшие решения, касающиеся отношений между странами народной демократии, замыкались лично на И. В. Сталина. Особенно жесткий контроль над странами-сателлитами Москва осуществляла в военных делах. Значительную часть нового офицерского корпуса на первых порах составляли советские кадры (в частности, министр обороны Польши - маршал СССР К. К. Рокоссовский). Это объяснялось как потерями, понесенными во время войны, так и необходимостью чистки вооруженных сил стран Восточной Европы от представителей старой военной элиты.
Важным элементом установления коммунистического контроля в странах Восточной Европы стали политические репрессии и чистки. Особенно сильно стимулировал этот процесс советско-югославский конфликт. Жертвами охоты на «титоистов» и сторонников национальных моделей коммунизма стали партийные и государственные деятели: Лукрециу Патрашкану (Румыния), Ласло Райк (Венгрия), Трай- чо Костов (Болгария), Кочи Дзодзе (Албания). В Польше за «правона- ционалистический уклон» был снят со своего поста и подвергнут домашнему аресту генеральный секретарь ЦК правяшей Польской рабочей партии (до ее объединения с социалистами) Владислав Гомулка. В Чехословакии жертвой репрессий стал генеральный секретарь ЦК КПЧ Рудольф Сланский. Процесс над ним, а также еще несколькими обвиняемыми (среди них министр иностранных дел Владимир Кле- ментис), имел антисемитскую окраску (основные обвиняемые были евреями), и его совпадение по времени с аналогичной кампанией в Советском Союзе было не случайным. В Румынии в 1952 г. также были арестованы Василе Лука и Анна Паукер. В свою очередь в Югославии разрыв со Сталиным и гонения на «титоистов» в СССР и восточноевропейских странах повлек ответные преследования коминформовцев, проводимые руками сторонников И. Б. Тито.
Репрессии в СССР и странах Восточной Европы негативно сказывались на репутации Советского Союза, подтверждая худшие опасения на Западе по поводу сущности режимов социалистических стран. Симпатии к СССР к концу 1940-х годов были замещены негативным стереотипом, в соответствии с которым Советский Союз представлялся «необъяснимо агрессивным», сильным и опасным государством. Вести речь о партнерстве с такой страной на Западе было опасно для репутации всякого, кто бы посмел высказать такую мысль. Нормой западного общественного мнения стало боязливо-подозрительное и одновременно отстраненно-насмешливое отношение к происходящему в СССР и предложениям советских лидеров.
Не имея возможности оказывать давление непосредственно на Москву, западные страны отыгрывались на ее сателлитах. Отношения стран народной демократии с некоммунистическим миром носили ограниченный характер (за исключением Югославии после ее разрыва с СССР). Болгария, Венгрия и Румыния до 1955 г. не могли вступить в ООН. Запад обвинял их в нарушении постановлений мирного договора в части, касающейся обеспечения прав человека. Также до 1955 г. не могла вступить в ООН Албания. ГДР вплоть до 1971 г. не могла добиться полноценного международного признания: в период правления К. Аденауэра была принята «доктрина Хальштейна», в соответствии с которой Бонн отказывался поддерживать дипломатические отношения со странами, которые признают ГДР.
В США в конце 1948 г. было принято специальное законодательство, ограничивающее американский экспорт в социалистические страны, а в 1950 г. создан Координационный комитет НАТО по контролю за экспортом в социалистические страны (КОКОМ), цель которого состояла в согласовании мер по недопущению передачи этим странам стратегических товаров и технологий.
5. Отказ СССР и стран народной демократии от «плана Маршалла» ставил перед ними задачу поиска экономической альтернативы. Страны ЦВЕ понесли огромные потери во время Второй мировой войны, которые усугубились ущербом от радикальных мер новых властей (форсированная индустриализация, принудительное сворачивание мелкотоварного сектора). Формирование новой структуры хозяйства требовало перехода от двустороннего сотрудничества к многостороннему.
Эту задачу призван был решить Совет экономической взаимопомощи (СЭВ), учрежденный в январе 1949 г. Его участниками стали все социалистические страны Европы кроме Югославии (с 1960-х годов Белград стал участвовать в работе некоторых органов СЭВ). В 1950 г. к СЭВ присоединилась ГДР, а впоследствии в него вступили Монголия, Вьетнам и Куба. В круг задач СЭВ входили обмен хозяйственным опытом, технический обмен, организация взаимных поставок сырья, машин и оборудования, а также продовольствия. В первое десятилетие главной сферой экономического сотрудничества стран СЭВ оставалась внешняя торговля. С середины 1950-х годов начали предприниматься меры по развитию специализации и кооперирования производства. В 1962 г. был образован Исполнительный комитет СЭВ, регулярно стали проводиться заседания различных органов и комиссий. Стало возможным осуществлять в рамках СЭВ экономическое сотрудничество на основе коллективно согласованных целей, решений и программ. Начав с согласованных взаимных поставок товаров, участники СЭВ перешли к более высоким формам экономического сотрудничества, охватывающим целые области производства, науки и техники.
СЭВ тогда выполнял больше политические, чем экономические задачи - закрепить советское доминирование в регионе путем формирования однотипных экономических механизмов. Таким образом, к началу 1950-х годов экономическому и политическому объединению государств в Западной Европе было противопоставлено объединение государств в Восточной Европе, в котором ведущую роль играл Советский Союз.
Минимум знаний
1. Ужесточение подходов Сталина к строительству социалистического содружества, а также фактический курс западных союзников на формирование собственных механизмов экономического взаимодействия способствовали переходу полноты власти в восточноевропейских странах к коммунистам.
Для управления коммунистическим движением было создано Информационное бюро коммунистических партий (Коминформ), которое стало аналогом Коминтерна.
2. В результате обострения противоречий в руководстве Чехословакии под давлением из Москвы некоммунистические силы были отстранены от управления страной. Западные страны оказались не готовы адекватно ответить
на произошедшее, и коммунистический режим утвердился у власти. После падения президентства Бенеша в Восточной Европе, по сути, не осталось умеренных правительств.
3. Попытки Белграда проводить самостоятельную линию в рамках и за пределами социалистического содружества, несмотря на признание первенствующей роли Москвы, спровоцировали жесткую реакцию последней. Поводом к разрыву послужило стремление Югославии и Болгарии создать Балканскую Федерацию. После отказа югославского лидера Тито подчинить свои действия в сфере внешней политики Сталину, югославская компартия была исключена из Коминформа. В коммунистическом лагере произошел первый серьезный раскол.
4. Новая волна репрессий и подавления инакомыслия, в значительной мере уничтожила ростки свободы в подсоветском обществе, возникшие в ходе|Великой Отечественной войны. Более того, репрессии, подобные советским, стали проводиться и в странах Восточной Европы. Это наносило вред образу СССР в глазах западной общественности, увеличивало пропасть между Западом и Востоком.
5. СЭВ был создан для переориентации экономик Восточной Европы на СССР и формирования в регионе однотипных государствоцентричных экономических систем, которые в 1950-х годах считались в Советском Союзе эффективными.