Знаменитые врачи: Елизаров Гавриил Абрамович. Гавриил Абрамович Илизаров: биография, научные работы, память Профессор елизаров биография

Сегодня 24 июля, мы помним о...

Гавриил Абрамович Илизаров (15 июня 1921 года, Кусары, Азербайджанская ССР — 24 июля 1992 года, Курган, Россия) — советский хирург-ортопед.

Герой Социалистического Труда (1981), член-корреспондент АН СССР (1987), академик РАН (1991), доктор медицинских наук (1968), профессор, заслуженный врач РСФСР (1965), заслуженный изобретатель РСФСР (1975), заслуженный изобретатель СССР (1985), заслуженный деятель науки РСФСР (1991).

Илизаров Гавриил Абрамович - выдающийся советский хирург, специалист в области травматологии, клинической физиологии опорно-двигательного аппарата и ортопедии, доктор медицинских наук, профессор.

Гавриил Абрамович Илизаров родился 15 июня 1921 года в г. Беловеж, перешедший на тот момент согласно условиям Брест-Литовского мирного договора под юрисдикцию Польши. Вскоре после его рождения семья Илизаровых перебралась к родственникам в посёлок Кусары, что на границе Азербайджана с Дагестаном. Здесь прошли детские годы будущего ученого. В школу №4 в г.Кусары пошел только в 11 лет, но сдав экзамены за начальные классы был зачислен сразу в 5 класс. Семилетку закончил на отлично, и продолжил учебу на рабфаке в городе Буйнакске. В 1939 году, как отличник учебы, был направлен на учебу в Крымский медицинский институт.

Окончил Крымский медицинский институт (1944). Прошел путь от врача райбольницы (1948) до директора Всесоюзного Курганского научного центра восстановительной травматологии и ортопедии (1987).

Автор трудов по травматологии и ортопедии, лауреат Ленинской премии (1978). Разработал универсальный аппарат внешней фиксации для лечения переломов и деформаций костей (1951), а также теорию остеогенеза, которая и легла в основу компрессионно-дистракционного остеосинтеза. Разработал методики замещения дефектов трубчатых костей при помощи своего аппарата (1967). Благодаря этому методу удается восстанавливать недостающие части конечностей, включая стопу, пальцы кисти, а также удлинять конечности. Именно за исследования в данной области в 1968 году, благодаря высокой оценке данного труда председателем диссертационного совета Пермского медицинского института — профессором Е.А. Вагнером — был удостоен сразу звания доктора медицинских наук без получения звания кандидата.

Тогда же, в 1968 году, у Илизарова прошёл курс лечения знаменитый легкоатлет Валерий Брумель, который до травмы, полученной в 1965 году, много раз устанавливал мировые рекорды по прыжкам в высоту. Спортсмену, с помощью аппарата внеочагового остеосинтеза, было проведено лечение, удлинившее искалеченную ногу на 6 сантиметров. Валерий начал тренироваться, и уже через два месяца взял высоту 2 метра 5 сантиметров. Однако, в 1969 году во время соревнований Брумель получил новую травму - порвал коленную связку на толчковой ноге; и снова, после лечения у Г.А. Илизарова, смог вернуться в спорт и взять высоту 2 метра 7 сантиметров. Несмотря на то, что достижения Брумеля после травмы были совсем не рекордными (в 1963 году мировой рекорд, установленный Валерием Брумелем, был 2 метра 28 сантиметров), эти спортивные результаты стали переворотом в мировой травматологии и ортопедии! Не секрет, что до начала 70-х годов многие советские травматологи и ортопеды воспринимали с большим скепсисом целесообразность и эффективность исследований и изобретений Илизарова. Особенно негативно к курганскому профессору относились в те времена в ЦИТО - флагмане советской медицины данного направления. Из-за замалчивания, большинство начинающих травматологов о методе Илизарова ничего не знало. Именно благодаря всемирной популярности Валерия Брумеля, планка, не сбитая на феноменальной для бывшего инвалида высоте, помогла методу Илизарова стать известным и войти в широкую медицинскую практику.

Илизаров - основатель центра восстановительной травматологии и ортопедии, ныне носящего его имя.

Награжден орденами Ленина и Трудового Красного Знамени. Избирался депутатом областных советов и ВС СССР и РСФСР, являлся членом редколлегий журналов «Ортопедия, травматология и протезирование».

В начале 1990-х предпринял поездку в США для обсуждения своих работ, которые были там малоизвестны.

В 1991 году стал академиком АМН СССР.

Скончался от сердечной недостаточности в 1992 году в возрасте 71 года. Похоронен в Кургане на кладбище поселка Рябково.

Оригинал записи и комментарии на

Илизаров Гавриил Абрамович (15.06.1921, Беловежа - 24.07.1992, Курган) - выдающийся советский хирург-ортопед, создавший в 1950-х годах необычное приспособление, благодаря которому ему удалось совершить переворот в ортопедии и сделать удивительные открытия в области костной физиологии.
История медицины знает не много примеров, когда всего лишь одно научное открытие сделало бы революционный переворот в устоявшихся воззрениях и считавшихся классическими методах лечения, привело к созданию нового научно-практического направления, как это произошло в ортопедии и травматологии, благодаря методу чрескостного компрессионно-дистракционного остеосинтеза, предложенному курганским доктором.
Вырастить кость такой, какой ей следует быть, вместе с нервами, сосудами, мышцами - задача фантастически трудная. И все же он поставил перед собой такую задачу и добился успеха.
Врач и изобретатель родился 15 июня 1921 г. в поселке Беловежа в Белоруссии, на родине своей матери, но был перевезен в аул Хусары на границе Азербайджана и Дагестана, где и провел все свое детство. По национальности - тат. В их бедной крестьянской семье было шестеро детей, Гавриил был старшим, и с ранних лет помогал отцу: пас коров и овец, рыл арыки. В школу пошел очень поздно - в 11 лет, но благодаря его удивительному уму, за первый год окончил сразу 4 класса. После этого он с отличием окончил школу и стал учиться на рабфаке в городе Буйнакске.
В 18 лет, отличником был направлен на учебу в Крымский мединститут, а когда началась Великая Отечественная Война, он был эвакуирован в Казахстан, в город Кызыл-Орда. По окончанию института, в 1944 году был направлен в Курганскую область, в село Долговка, в районную больницу главным, и единственным, врачом, откуда и начался его путь от врача до директора Курганского научного центра восстановительной травматологии и ортопедии.
Путь этот был очень долгим и сложным. Г. А. Илизарову буквально приходилось доказывать важность и целесообразность своего изобретения. Многим его пациентам

уже вернул здоровье и свободу передвижения, но ученые и врачи не только из зарубежных стран, но и в нашей стране, до сих пор сомневались в этом методе лечения. Однако, со временем, в немалой степени благодаря вылеченным им пациентам, мировая научная общественность признала действенность этого метода.
Илизаров совершил прорыв в медицине, открыв новую эру в ортопедии. Аппараты и различные приспособления были и до Илизарова. Но лишь его конструкция дала то, что не могли дать никакие другие до него. А именно:
- полное сопоставление обломков;
- высокую прочность фиксации;
- максимальное кровоснабжение поврежденной кости конечности;
- сохранение опорной и двигательной функции поврежденной конечности, а также возможность больному ходить и обслуживать себя с первых дней лечения.
Данный аппарат был придуман в 1951 г., а в 1952 г. Илизаров подал заявку на патент "Способ сращивания костей при переломах и аппарат для осуществления этого способа" (авторское свидетельство N 98471 от 09.06.1952 г.).
В 1968 г. Илизаров получил сразу две степени - и кандидата, и доктора медицинских наук. Гавриилу Абрамовичу и его коллегам были созданы условия для научной работы, для теоретического обоснования и внедрения результатов в практическое здравоохранение.
Сначала в Кургане организуется проблемная лаборатория от Свердловского НИИТО (1966 г.), Илизаров назначается ее руководителем, затем лаборатория преобразуется в филиал Ленинградского института травматологии и ортопедии имени Р. Р. Вредена (1969 г.), а в 1971 г. Совет Министров РСФСР преобразовал филиал в самостоятельный Курганский научно-исследовательский институт экспериментальной и клинической ортопедии и травматологии (КНИИЭКОТ). В 1987 г. институт стал Всесоюзным.
Аппарат Илизарова используется в травматологии для лечения диафизарных и околосуставных переломов различной сложности и локализации, в том числе открытых, оскольчатых и огнестрельных, а также в эстетической хирургии для увеличения роста с помощью удлинения голени или бедра. Достойное применение находится и для лечения врожденных и приобретенных дефектов, деформаций и укорочений костей конечностей, последствий травм, увеличения роста при системных заболеваниях скелета, коррекции неравной длины ног, .
Титаническая работа Г.А. Илизарова не осталась незамеченной. Он удостоен многих почетных званий и наград, национальных и международных премий. Ему присвоено почетное звание "Заслуженный врач РСФСР", присуждена Ленинская премия СССР в области науки и техники, присвоено звание Героя Социалистического Труда. Он награжден орденом Трудового Красного Знамени, медалью "За доблестный труд", ему вручены высшие награды - он кавалер трех орденов Ленина и многих других орденов и медалей нашей страны, Италии, Франции, Иордании, Монголии, Югославии. По предложению маленьких пациентов курганского института международное жюри в Варшаве присудило в марте 1978 г. Гавриилу Абрамовичу орден Улыбки.
Начиная с первого аппарата, Г.А. Илизаров постоянно занимался изобретательской работой. Он имеет 208 изобретений, защищенных авторскими свидетельствами СССР, 18 из них были запатентованы в 10 странах. За успехи в этой области ему присвоено звание "Заслуженный изобретатель РСФСР" и "Заслуженный изобретатель СССР". Кроме того, он стал лауреатом конкурса "Техника - колесница прогресса", проводимого журналом "Изобретатель и рационализатор". За представленные работы ему вручены золотые, серебряные медали и Дипломы Выставки достижений народного хозяйства СССР. Он был избран членом-корреспондентом Академии наук СССР, а также являлся почетным членом Кубинской Академии наук и Македонской Академии искусств. За свою интернациональную деятельность по оказанию медицинской помощи иностранным гражданам, укрепление дружбы между народами разных стран он удостоен многих наград. Он является почетным гражданином многих городов мира.
За большой вклад в развитие медицинской науки Г.А. Илизарову присуждены международные и национальные премии. Он один из очень немногих медиков мира, удостоен почетной международной премии "Буккери-Ла Ферла". Она вручается особо отличившимся в области травматологии и других медицинских наук лицам раз в два года на основе широкого опроса ученых-медиков из всех стран мира.
Г.А. Илизаров являлся почетным членом СОФКОТ (Французское общество хирургов, ортопедов и травматологов), Ассоциации травматологов-ортопедов Югославии, обществ травматологов-ортопедов Чехословакии, Мексики, Италии, Испании.

Г.А. Илизаров занимался большой общественно-политической деятельностью: избирался депутатом районного и областного Советов депутатов трудящихся, депутатом Верховного Совета РСФСР, народным депутатом СССР. Участвовал в работе XXV, XXVI, XXVII съездов КПСС, XIX партконференции. Являлся членом научного совета Академии медицинских наук СССР, членом Центрального совета Всесоюзного общества изобретателей и рационализаторов СССР, членом редакционного совета журнала "Ортопедия, травматология и протезирование", Фонда культуры СССР и Союза советских обществ дружбы и культурной связи с зарубежными странами.
Г.А. Илизаров был яркой, неординарной личностью нашей современности. Необычность его предложений, разработанные новые оригинальные способы лечения, высокая, несравнимая ни с какими другими методами, эффективность лечения и широкая география представительства больных - причины чрезвычайной популярности Г.А. Илизарова. Не было, пожалуй, такого агентства, газеты или журнала, которые бы не давали информацию об Илизарове. О нем написаны восторженные статьи, художественные очерки, романы и повести, он стал героем или прототипом многих художественных и документально-публицистических фильмов, театральных постановок: "Каждый день доктора Калинниковой", "Движение", "Позовите меня, доктор", "Доктор Назаров", "Счастье вернулось в дом" и др.
Редкий врач удостаивался такого высокого звания - "Человек, дарующий счастье". Так говорили о Гаврииле Абрамовиче Илизарове. А еще его называли и "кудесником из Кургана", и "Микеланджело ортопедии", и "волшебником хирургии".
В 1992 г. на семьдесят втором году жизни академик Г.А. Илизаров скоропостижно скончался. 24 июля отмечается день его памяти. Но, конечно, лучшей памятью о нем стало то, что дело его продолжено учениками.
В 1993 г. Российскому научному центру "Восстановительная травматология и ортопедия" присвоено имя академика Илизарова. Метод Г. А. Илизарова, когда-то казавшийся чудом, сейчас широко применяется во всех странах мира. Создано свыше 40 Ассоциаций по изучению и применению метода внешней фиксации (ASAMI). Президентом Международной ASAMI был избран профессор, член-корреспондент РАМН Владимир Иванович Шевцов.
Метод Илизарова позволяет лечить любые патологии и травмы опорно-двигательного аппарата. Каждый год с помощью уникальных методик в курганском Центре "Восстановительная травматология и ортопедия" к нормальной жизни возвращаются около 7 тысяч пациентов.
15 июня 1993 г. по инициативе генерального директора, члена-корреспондента РАМН, Шевцова Владимира Ивановича открылся музей истории развития Центра. В тот же год был образован Фонд им. Г.А. Илизарова, на территории РНЦ "ВТО" был открыт основателю и создателю метода и центра академику Илизарову, а с 1995 г. в память о Г.А. Илизарове издается научно-теоретический и практический журнал "Гений ортопедии".

Используемые источники
1. kniiekotija.ucoz.ru
2. medicus.ru
3. kurgan.ru/kurgan/lica.php
4. vmedvuz.ru/vrachi/ilizarov

Слайд 2. В 2016 году исполнилось 95 лет со Дня рождения Гавриила Абрамовича Илизарова, выдающегося ученого современности.

Что вы знаете о Г.А. Илизарове?

Слайд 3. Илизаров Гавриил Абрамович - выдающийся хирург, специалист в области травматологии и ортопедии, доктор медицинских наук, профессор.

Г.А. Илизаров невысокого роста, энергичный, с пышными усами и живыми карими глазами под густыми бровями, он чем-то напоминал волшебника из восточных сказок. Именно этому человеку оказалось под силу воплотить сказку в жизнь.

Доктора Илизарова называют «курганским кудесником», «целителем века», «гением ортопедии», «волшебником»…

Его изобретение стоит в ряду величайших открытий XX века. Метод, казавшийся чудом, теперь с успехом применяется во всем мире.

Слайд 4. С 1944 года до самой смерти биография Г.А. Илизарова была тесно связана с Зауральем. В 1971 году ему было присвоено звание «Почетный гражданин города Кургана», а в 2003 г. (посмертно) - звание «Почетный гражданин Курганской области». Академик Г.А. Илизаров является визитной карточкой Курганской области.

Учитывая неоценимый вклад Г.А. Илизарова в отечественную и мировую науку, а также в развитие здравоохранения Курганской области, 2016 год объявлен в Курганской области «Годом Илизарова».

Биография Г.А. Илизарова

Слайд 5. Гавриил Абрамович Илизаров родился 15 июня 1921 года в г. Беловеж Белорусской ССР. Вскоре после его рождения семья Илизаровых перебралась к родственникам в посёлок Кусары, что на границе Азербайджана с Дагестаном. Здесь прошли детские годы будущего ученого.

Многодетная семья Илизаровых жила бедно. Гавриил был младшим ребенком. В семье было 4 брата и 2 сестры. В такой семье в те годы жилось трудно и голодно. Необходимо было зарабатывать себе хлеб, и Гавриил пас скот крестьян-односельчан.

Слайд 6. Желание быть врачом появилось у него после того, как он тяжело заболел и местный врач спас мальчика от верной смерти. Цель была ясна - стать врачом, чтобы исцелять людей!

В школу он пошел только в 11 лет, но сдав экзамены за начальные классы, был зачислен сразу в 5 класс. Семилетку закончил на отлично, и продолжил учебу на рабфаке в городе Буйнакске. В 1939 году, как отличник учебы, был направлен на учебу в Крымский медицинский институт.

Слайд 7. В 1944 году Илизаров окончил Крымский медицинский институт и как молодой специалист был направлен по распределению в Курганскую область для работы в сельской больнице.

Условия работы: голод, разруха, нищета и почти полное отсутствие медицинской службы. Вопрос о медицинской специальности не стоял - единственный врач в районе должен оказывать помощь каждому, кто в ней нуждается. Так и пришлось работать - за всех сразу.

Слайд 8. В период войны, да и после ее окончания, возвращались фронтовики - инвалиды. Сострадание к ним вызывает у врача энтузиазм найти метод лечения переломов костей и восстановление опорно-двигательных функций.

«Одним из первых пациентов был сельский гармонист, лишенный возможности двигаться без костылей. Гавриил Абрамович поставил его на ноги. Это было, как чудо».

Слайд 9. Проблемы лечения костных травм интересовали Г.А. Илизарова еще в период учебы в институте. Тогда же появились и первые оригинальные идеи. Но исследованиями, изобретательством и экспериментированием (на собственные средства и в свободное от работы время) он занялся всерьез, когда стал квалифицированным врачом. Идеи приобретали реальные очертания, оформились в уникальную методику. В 1951 году он предложил свой, новый способ сращивания костей при переломах. Построенный им аппарат казался «волшебной машиной» из сказки - он удлинял конечности, исправлял врожденные и приобретенные в результате травм дефекты. Благодаря аппарату Илизарова можно восстанавливать недостающие части конечностей, включая стопу, пальцы кисти, а также удлинять конечность.

Слайд 10. В 1952 году в газете «Красный Курган» сообщается о том, что он удлинил конечность на 12,5 см. Это было первое в мире сообщение об удлинении конечности на такую большую величину.

Слайд 11. Накопив некоторое количество пролеченных пациентов, завершив, можно сказать, хоть и неофициальные, клинические испытания своих методов и аппаратуры, хирург-ортопед из глубинки направился за поддержкой в столицу.

Но маститые хирурги столицы не желали признавать новую методику Илизарова. Методика Илизарова была очень прогрессивной для того времени, вся традиционная хирургия, ортопедия и травматология враз состарилось. Пришлось бы переучиваться, осваивать новые способы лечения травм и врожденных патологий громадному числу врачей. Большинство начинающих травматологов о методе Илизарова ничего не знали из-за ее замалчивания.

Вскоре имя курганского хирурга было увешено всеми титулами-ярлыками - лжеученый, знахарь, шаман, безответственный костолом и т.д.

Слайд 12. Но тут произошло нечто, спасшее почти затравленного Илизарова. В 1965 году попал в аварию мотоциклист. Не совсем обычный - это был рекордсмен мира по прыжкам в высоту, легенда и гордость советского спорта Валерий Брумель. Трагедию, в результате которой увенчанный всеми мыслимыми наградами атлет оказался инвалидом, переживала вся страна.

Ломаный-переломанный прыгун попал, разумеется, в руки официально лучших хирургов СССР. Они сделали то, что могли в самом лучшем виде. Буквально из кусочков разбитых вдребезги костей собрали знаменитого спортсмена.

Брумеля вернули в жизнь, поставили на ноги, но - увы! - одна из них стала сильно короче другой. О спорте и тем более мировых состязаниях надо было забыть.

Слайд 13. И тут кто-то посоветовал: терять, мол, тебе нечего, обратись к курганскому хирургу. О нем много чего удивительного рассказывают, еще больше пишут о том, что он никуда не годный костолом. А вдруг?..

Так Валерий Брумель оказался в руках у Илизарова. И началось очередное медленное чудо в скромной курганской клинике. Наверное, все-таки нужно пояснить, в чем специфика метода Илизарова, ибо вы может этого и не знать. Сломанные кости (в результате травмы или искусственно) разводят в стороны по миллиметру-полтора в сутки - ровно настолько, чтобы успела нарастать новая костная ткань. Чтобы отломки не смещались, не травмировали друг друга и окружающую мышечную ткань, всю опорную нагрузку берет на себя наружный металлический каркас. На нем - винтовая резьба и гайки, с помощью которых можно удлинять конечность строго дозированно. Регенерация контролируется рентгеном.

Слайд 14. Спортсмену, с помощью аппарата было проведено лечение, удлинившее искалеченную ногу на 6 сантиметров. Валерий начал тренироваться, и уже через два месяца взял высоту 2 метра 5 сантиметров. Однако в 1969 году во время соревнований Брумель получил новую травму - порвал коленную связку на толчковой ноге. И снова после лечения у Г.А. Илизарова, смог вернуться в спорт и взять высоту 2 метра 7 сантиметров. В 1963 году мировой рекорд, установленный Валерием Брумелем, был 2 метра 28 сантиметров. Эти спортивные результаты стали переворотом в мировой травматологии и ортопедии!

Слайд 15. Именно благодаря всемирной популярности Валерия Брумеля, планка, не сбитая на феноменальной для бывшего инвалида высоте, помогла методу Илизарова стать известным и войти в широкую медицинскую практику.

Весть о чудо-аппарате и враче-кудеснике из Кургана разнеслась по всей стране, а затем и по всему миру. Результаты исследований стали широко освещаться в научной медицинской литературе, специальных журналах. Благодаря Г.А. Илизарову российская ортопедия и травматология заняла лидирующее положение в мире.

Слайд 16. В 1971 году Г.А. Илизаров создал Курганский научно-исследовательский институт экспериментальной и клинической ортопедии и травматологии (КНИИЭКОТ).

Слайд 17. Гавриил Абрамович для образности сравнивает свое изобретение с детским конструктором - есть такие замечательные игры для ребят. Лежат в коробке разные железки, крепления, угольнички, колесики. Хочешь машину из них собери, хочешь - самолет или пароход. Можешь даже собственной конструкции соорудить Что-нибудь необыкновенное.

В аппарате доктора Илизарова около тридцати различных деталей - кольца, стержни, гайки, угольники; короткие и длинные пластинки с дырочками.

При хорошей фантазии из детского конструктора можно собрать множество различных интересных игрушек. Так и с аппаратом Илизарова. Вроде бы те же самые детали, а модификации и назначение аппаратов разные в зависимости от характера заболевания.

Слайд 18. Илизаров постоянно модернизировал свой аппарат. Его новинки исправляли косолапие, кривоножие, устраняли так называемые ложные суставы, образовавшиеся в результате несращения сломанных костей. Он моделировал стопы или кисти при полном их отсутствии и создавал живой «протез», делал «косметические» операции по выпрямлению или удлинению некрасивых ног и еще многое, что вполне заслуживало и высших наград, и народных сказок.

Слайд 19. Одна итальянская газета опубликовала материал о работе КНИИЭКОТ, в котором говорилось, что методика Илизарова дает удлинение конечностей на 20 - 35 см. Тогда никто не мог помыслить даже о пятисантиметровом удлинении - и вдруг такое заявление.

Газета попросила известного итальянского профессора-ортопеда Монтичелли дать комментарий. Тот, ознакомившись с материалом, вынес вердикт: «Здесь вероятны две ошибки. Во-первых, мог ошибиться журналист, не разобравшись в сути вопроса. Во-вторых, нас может сознательно вводить в заблуждение профессор Илизаров».

Слайд 20. В 1987 году институт стал Всесоюзным, а в 2005 году получил новое название - Российский научный центр «Восстановительная травматология и ортопедия» имени академика Г.А. Илизарова. Центр Г.А. Илизарова имеет свою эмблему с надписью «Направляя силы природы».

Слайд 21. В структуру Центра входят консультативно-поликлиническое отделение, стационар из 800 коек, клиника животных, опытный завод. В РНЦ работает 6 академиков, 11 профессоров, 29 докторов наук и 102 кандидата наук.

Слайд 22. Г.А. Илизаров проводил постоянные международные курсы по обучению своему методу сращивания и удлинения костей. В Кургане в 1983, 1986 году проводились международные конференции, в которых участвовало более 500 ученых и практических врачей нашей страны и 89 зарубежных гостей из 21 страны.

Метод Г.А. Илизарова используется во многих зарубежных странах: Испания, Франция, Англия, США, Мексика и т.д.

Слайд 23. В стенах Центра единой семьей живут и становятся навек друзьями пациенты разных национальностей, из разных стран мира.

Есть в Центре детское отделение. Оно было буквально пропитано добротой, непосредственностью и симпатией между больными и их целителями. Необыкновенный психологический климат, нежность и забота отодвигали на задний план страдания и боль в израненных руках и ногах, помогали не бояться крови, смелее относиться к предстоящим операциям и процедурам.

Г.А. Илизаров был любимцем малышей. Без его присутствия в детском отделении не проходило ни одного утренника. Забыв о высоком статусе руководителя, доктор Илизаров развлекал юную публику трюками всамделишного иллюзиониста с таинственным появлением и исчезновением шаров, ленточек, карт и прочего реквизита.

Профессор, доктор медицинских наук, лауреат Ленинской премии, среди множества наград особо выделял орден «Улыбки».

Слайд 24. Орден Улыбки - международная награда, присуждаемая известным людям, которые приносят детям радость. Это врачи, писатели, педагоги, музыканты, известные политики и религиозные деятели.

Доктор Илизаров стал вторым в Советском Союзе (после известного актера-кукольника Сергея Образцова) обладателем единственного и мире ордена, которым награждают дети своих взрослых друзей.

Слайд 25. На помощь и спасение могут рассчитывать не только люди, но и «братья меньшие». Случалось, что на операционном столе оказывались бездомные дворняжки и искалеченные гусыни. Уникальные ортопедические механизмы красовались на искореженных крыльях и лапах. Наверное, именно таким, добросердечным и компетентным, не способным отказать ни одному живому существу, был герой Корнея Ивановича Чуковского - доктор Айболит.

Слайд 26. Г.А. Илизаров прошел путь от врача райбольницы до директора Всесоюзного Курганского научного центра восстановительной травматологии и ортопедии.

Академик РАН Г.А. Илизаров:
Заслуженный врач РСФСР (1965),
Заслуженный изобретатель РСФСР (1975),
Заслуженный изобретатель СССР (1985),
Заслуженный деятель науки РСФСР (1991).

Он удостоен многих отечественных и зарубежных наград, медалей и премий.

Слайд 27. В 1992 г. на семьдесят втором году жизни Г.А. Илизаров скоропостижно скончался от сердечной недостаточности. Похоронен в Кургане на кладбище поселка Рябково.

Слайд 28. Память В 1982 г. астроном Крымской астрофизической обсерватории Людмила Карачкина назвала открытый ею 14 октября 1982 г. астероид 3750 Ilizarov.

В сентябре 1988 году художник Исраил Цвайгенбаум прилетел в город Курган, где он провел 6 дней с Илизаровым, чтобы сделать эскизные наброски. Позже был написан портрет доктора Г.А. Илизарова.

15 июня 1993 года по инициативе генерального директора РАМН В.И. Шевцова открылся музей истории развития Центра Илизарова.

В 1993 году был образован Фонд им. Г.А. Илизарова.

Слайд 29. На территории РНЦ «ВТО» был открыт памятник основателю и создателю метода и центра академику Г.А. Илизарову.

С 1995 года в память о Г.А. Илизарове издаётся практический журнал «Гений ортопедии».

В 2011 году был выпущен почтовый конверт России, посвящённый Илизарову.

Об Илизарове пишут книги и снимают кино.

В 2011 году в г. Кургане режиссёром Андреем Романовым был снят документальный фильм «Он посвятил жизнь людям», посвящённый 90-летию Г.А. Илизарова.

Слайд 30. Г.А. Илизаров оставил о себе добрую память и богатейшее наследие: тысячи учеников, владеющих его методами, более шестисот научных работ, около двухсот изобретений, более двухсот методик лечения ранее неизлечимых заболеваний опорно-двигательной системы…

Использованы материалы:

выдающийся советский хирург-ортопед, создавший в 1950-х годах необычное приспособление, благодаря которому ему удалось совершить переворот в ортопедии и сделать удивительные открытия в области костной физиологии. http://www.russika.ru/ef.php?s=4793
История медицины знает не много примеров, когда всего лишь одно научное открытие сделало бы революционный переворот в устоявшихся воззрениях и считавшихся классическими методах лечения, привело к созданию нового научно-практического направления, как это произошло в ортопедии и травматологии, благодаря методу чрескостного компрессионно-дистракционного остеосинтеза, предложенному курганским доктором.

Оригинал взят у jlm_taurus в Илизаров Гавриил Абрамович

"...Гавриил Абрамович Илизаров был рядовой доктор далеко в Сибири и ничего плохого Волкову не делал. Но уже десять лет он добивался признания своего метода лечения переломов. По сути, Волков, главный травматолог министерства и директор Центрального института, должен был бы вникнуть в открытие Илизарова и помочь ему. Но вместо этого, наоборот, он во всем ему препятствовал. Волков стремился подмять под себя всю советскую травматологию, и если кто-либо самостоятельно делал что-то без его помощи и участия, тот становился его врагом. Характер у Волкова был прямо-таки по-женски ревнивый. А у Илизарова, наоборот, характер был твердый, мужской: он продолжал делать операции по своему методу — с изобретенным им кольцевым аппаратом наружной фиксации костей, напечатал несколько интересных статей в научных журналах, сделал доклад на съезде. Илизаров доказывал, что открыл новый способ регенерации (сращения) костной ткани путем медленного и дозированного растяжения отломков. В нашей науке это было абсолютно ново и непонятно, это противоречило принятому учению так же, как идея Коперника о вращении Земли вокруг Солнца противоречила учению церкви о неподвижности Земли.

Хотя пока делали его операции только в Свердловском институте, но настойчивый энтузиаст Илизаров добился, чтобы к нему посылали врачей, которых он обучит своему методу. Вообще обучение у провинциального доктора без звания и без научной степени было делом неслыханным — для это существовали институты и кафедры. Но я помнил, как шесть лет назад Илизаров приехал к нам в Боткинскую не с целью усовершенствоваться, а с целью усовершенствовать нас в своем методе. Он был уверен в своей правоте, и было ясно, что сумел кое-чего добиться, обойдя препятствия, которые ставил ему Волков.

Перед отъездом со мной отдельно разговаривали заместитель директора Аркадий Казьмин и секретарь партийной организации Отар Гудушаури. Оба были противники Илизарова: Казьмин — довольно туповатый консерватор, противник всего нового, а грузин Гудушаури, хотя и неплохой человек, сам изобрел аппарат для лечения и поэтому не хотел, чтобы у нас применяли илизаровский. Каждый из них дал мне такую суровую инструкцию, что я даже удивился: «Илизаров — жулик: он все врет, никакого нового метода он не придумал. Пора вывести его на чистую воду. Он доказывает, что его аппарат лучше и что он может удлинять кости. Ты ему не верь, не поддавайся его влиянию, сам осматривай всех его больных, проверяй рентгеновские снимки, измеряй сантиметровой лентой и записывай. И привези нам эти данные».

Илизаров заведовал хирургическим отделением Курганского госпиталя для инвалидов Отечественной войны — в старинном двухэтажном доме с печным отоплением. После войны было так много калек, что для них создали специальную сеть больниц и назвали их по-военному — госпитали. В отделении на сорок кроватей лежало восемьдесят больных, но большинство пострадали не на войне, а смогли попасть на лечение, как мой сосед в самолете. Все, как и он, со старыми несросшимися переломами разных костей, у многих остеомиелит — гнойное воспаление кости. Теснота в палатах ужасная, между кроватями еле пройдешь, запах спертый — стены пропахли гноем и карболкой. Всех этих людей он лечил одним методом: делал им операцию и накладывал свой аппарат со спицами, просверленными через кость. После этого аппарат можно было растягивать или сжимать поворотом специальных гаек. Эти манипуляции аппаратом создавали растяжение или сдавливание кости и этим вызывали ее сращение и даже удлинение, если необходимо.

Ничего подобного я нигде не видел . За шесть лет он очень упростил аппарат, сделал его более компактным и более эффективным. Но качество изготовления аппаратов было низкое. Медицинская промышленность производить их отказывалась, поэтому все делали частным образом его благодарные больные на местном заводе для… автобусных кузовов. Но автобус и хирургический аппарат — вещи довольно разные. При мне приходили инженеры и техники, приносили выточенные болты, гайки и другие детали, обсуждали новые чертежи. Но их продукция годилась больше для автобусов, чем для хирургии.

Илизаров приходил в госпиталь до зари , а уходил уже к полуночи. Я включился с ним в этот ритм: и интересно, и я хотел показать свою заинтересованность. Каждый день я осматривал с ним десятки больных, ассистировал ему по несколько часов, выхаживал тяжелых больных. Оперировал Илизаров блестяще: он делал остеотомию (рассечение) кости за двадцать минут (у наших профессоров уходило на это два-три часа). Пока мы делали операцию, санитарка вносила в предоперационную охапку дров и затапливала печь. В таких условиях только быстрота его техники спасала больных от инфекции. Мало-помалу Илизаров стал более разговорчив со мной: — Вот ведь, мать их за ногу, обком и облисполком заваливают меня блатными больными — прими да прими. Теперь у меня три очереди: инвалиды войны со всего Союза, обкомовские и люди, которые приехали сами по себе. Едут отовсюду, а как им откажешь? Приехавшие и выписанные больные расселялись по всему городу, снимали комнаты и углы и приходили на осмотры два раза в неделю для продолжения лечения. По всему городу они ездили на автобусах и ходили с костылями — Курган был городом Илизарова.

Я делал то, что мне сказали делать мои начальники, — измерял сантиметровой лентой величину удлинения аппаратами. И сразу убедился, что своим методом Илизаров удлинял кости на десять, пятнадцать и даже больше сантиметров. Это нигде не было описано во всей мировой литературе — Илизаров первым в мире умел делать удлинение костей, при этом формировалась новая полноценная костная ткань. ...я фотографировал то, что видел. Но снимки были нечеткие из-за теней. Тогда я стал зарисовывать положение аппарата и этапы манипулирования им. Набралось около сорока схематических зарисовок. Поздно вечером в своей комнате в гостинице я приводил в порядок рисунки и записи дня и все больше понимал, что один этот человек — доктор Илизаров, без научной степени и звания, делал больше, чем весь наш институт . Его работа была новой, прогрессивной и перспективной — как раз то, чего не хватало нам.Я поражался и его достижениям, и тому, что он работал совершенно изолированно, без какой-либо поддержки.

...что могло заставить Волкова изменить свое отношение к Илизарову? Об этом мне и Вене рассказали по большому секрету секретарши ученого совета Тамара и Ирина. В день той перемены они заменяли постоянную секретаршу Волкова и соединяли его разговоры по телефону. Как это часто бывает, секретарши не любили своего начальника — за то, что он бывал высокомерен, а еще за то, что много зарабатывал (социальное расслоение так называемого «бесклассового» советского общества). Один из телефонных звонков в тот день был особый: — Министр здравоохранения Петровский хочет разговаривать с профессором Волковым. Секретарши соединили его, но не положили свою трубку, а из любопытства стали подслушивать. Министр сказал: — Мне только что звонил член Политбюро Шелепин и спрашивал про операции какого-то доктора Илизарова в Кургане. Он хотел знать, делают ли его операции в Москве. Что вы знаете об Илизарове и делают ли у вас в институте его операции?

Секретарши говорили , что голос Волкова мгновенно осел. Еще бы! Если заинтересованы член Политбюро и министр здравоохранения, он, как директор Центрального института, не имел права ответить, что операции в институте не делают — это навлекло бы такой гнев, который мог разрушить его карьеру. Он угодливо сказал министру: — Да, Борис Васильевич, конечно, конечно, я прекрасно знаю метод Илизарова, и мы делаем его операции в ЦИТО. Тамара с Ириной, посмеиваясь, с сарказмом рассказывали наперебой: — Когда Волков положил трубку, он выскочил из кабинета бледный, как полотно, взгляд беспокойный — куда девалась его всегдашняя величавость. Он куда-то помчался, ну прямо будто наделал в штаны. Мы его таким напуганным даже представить себе не могли.

Волков помчался к Каплану . Он испугался, что наврал министру, и если пришлют для проверки комиссию из министерства, то он обязан показать, что не соврал. Он должен был сделать потемкинскую деревню из аппаратов Илизарова — иначе головы ему не сносить. Поэтому он и был возбужден, придя ко мне в поликлинику. Но хитрый дипломат, он даже и тогда передо мной сделал вид, что это не его, а моя вина, что в институте не делали операций Илизарова...." источник: Владимир Голяховский Путь хирурга. Полвека в СССР

"...Тогда же, в 1970 году началось наконец строительство нового корпуса института, а точнее, комплекса корпусов — клинического, экспериментально-лабораторного, вивария, котельной, пищеблока и других подсобных служб. Опишу ряд моментов, связанных с их строительством. Комплекс был заложен в поселке Рябково, недалеко от второй горбольницы. Строительство его началось и велось, как я говорил, ударными темпами. Стройка была объявлена комсомольской, что означало участие в ней коллективов молодежи из различных организаций города, включая, естественно, и наш филиал. Мне довелось несколько раз «авралить» на этом объекте. И делал я это, признаюсь честно, с внутренним подъемом и воодушевлением, как, вероятно, и большинство моих коллег. С этими комсомольскими субботниками связан один достаточно комичный эпизод.

Как раз в ту пору у нас лечился Д. Д. Шостакович . В этой связи в Курган приехал Ростропович, привезя с собою музыкантов Свердловской филармонии. В ходе визита маэстро решил приобщить их к общестроительному пафосу. Гавриил Абрамович, узнав об этом, организовал после выступления импровизированный субботник с гастролерами и прессой в первых рядах. Шеф стал показывать гостям строящуюся коробку здания. А дело было поздней осенью, когда в северном Кургане смеркается довольно рано. Тем не менее в сумерках Илизаров шустро вел их по будущим операционным, перевязочным, лабораториям... Экскурсия во главе с Ростроповичем еле за ним поспевала. И вдруг, переходя к очередному помещению под одну из предполагаемых и «безумно интересных» для гостей служб, сам «экскурсовод» куда-то исчез. Словно провалился, так это внезапно произошло. В поисках его гости замешкались — ведь здание было еще далеко не завершено, некоторых стен, лестничных пролетов и перекрытий недоставало. Но вскоре все услышали знакомый голос за спинами. Обернувшись, увидели Илизарова, перепачканного в какой-то рыжей пыли, идущим по лестнице с нижнего этажа. На недоуменный вопрос, как он там оказался, тот ответил, что второпях не увидел отсутствия фрагмента пола на своем пути и упал на этаж ниже! По счастливому стечению обстоятельств он угодил в большую кучу керамзита, насыпанную под проемом перекрытия, и даже не ушибся. Только испачкался изрядно. И тут же, как ни в чем не бывало, предложил продолжить осмотр.

Однако шеф и до и после этого инцидента был не только активным участником субботников, но и пристально курировал стройку в целом. Насколько же радел за свое дело и откуда брал неисчерпаемую энергию этот тогда уже немолодой человек? Но именно таким он и был. Успевал везде. Хватку имел, по определению одного из минздравовских чиновников, «бульдожью». Он жил и «горел» своим детищем.

И вот здание практически готово , в нем идут последние ремонтно-монтажные работы и начато оснащение медицинским оборудованием. Еженедельно проводятся совместные с администрацией города и строителями планерки, на которых рассматривается ход работ. Гавриил Абрамович принимает в них самое активное участие. Настолько активное, что остальные участвующие стороны зачастую стонут. Он постоянно находит на стройке недоделки и огрехи, которые, по его мнению, в обязательном и срочном порядке надлежит исправить и устранить. Ему не нравятся отделочные материалы, сантехника, он настаивает на изменении колера помещений и т. д. и т. п. На одной из выездных планерок с участием предгорисполкома Махнева шеф, распалившись и «заведя» всех остальных, почти бегом перемещается по этажам и помещениям корпуса, показывая и доказывая свои претензии. Комиссия еле успевает за ним и почти не в состоянии ему противоречить. Наконец, поднявшись на последний, четвертый этаж и дождавшись остальных, он говорит о том, что еще очень много недоделок осталось на чердаке, и предлагает всем забраться туда. Сам он, естественно, уже несколько раз успел там побывать и говорит вовсе не понаслышке.

Махнев, отказываясь лезть на чердак , резонно и вполне логично возражает, что для решения вопроса достаточно отправить туда прораба стройки с начальником участка. Пусть разберутся и устранят недостатки. Тут Илизаров взрывается: — Я, значит, заслуженный врач РСФСР, доктор медицинских наук, известный в стране ученый, могу себе позволить забраться на чердак, чтобы проконтролировать ваших строителей, а вы, видите ли, не в состоянии сделать то же самое?! Махнев сначала в сердцах пытается убедить его в неправоте. Ну действительно, с какой бы стати предгорисполкома лазил по всем строящимся в городе чердакам? Затем, видя неэффективность доводов, он вдруг обращается к прорабу и говорит: — А вас я попрошу принести мне дощечку и веревку. На веревке я повешусь в проеме этого чердака, а на дощечке предварительно напишу: «В моей смерти прошу винить заслуженного врача РСФСР, доктора медицинских наук, известного в стране ученого...» От неожиданности все рассмеялись. Обстановка разрядилась, комиссия уехала, отдав необходимые ц. у. Подготовка корпуса к пуску продолжилась.
<...>
Учащаются поездки шефа в Москву и Ленинград . ЦК КПСС, Министерство здравоохранения СССР и РСФСР, Минмедпром, Минтруда, Минфин, Совмин обоих уровней, Ленинградский НИИТО, Комитет по науке и технике — вот отнюдь не полный список учреждений, которые ему приходится посещать. А там, как вы помните, далеко не все ждут его с распростертыми объятиями. В большинстве комитетов и ведомств нужно доказывать, доказывать и еще раз доказывать свою позицию. Вроде бы есть понимание высших уровней власти, вроде бы никто официально не возражает, но «под ковром»....Во многих поездках шефа участвуем я и другие сотрудники. Мы выполняем те или иные его поручения, проводим технические встречи, даем пояснительную информацию. В одной из таких поездок в нашем номере, предварительно позвонив, появился известный в стране ортопед, один из тех самых ЦИТОвских «друзей». У него оказался к шефу довольно деликатный разговор, свидетелем которого я стал. К тому времени Илизаров посвящал меня во многие свои «святая святых», доверяя в большей части профессиональных вопросов.

Чтобы не выглядеть негостеприимными , мы быстро организовали импровизированный фуршет из фруктов, колбасы для завтрака и хорошего коньяка.. Принес с собою коньяк и наш московский гость. Из первых его фраз стало ясно, что цель визита парламентерская. В то время в Комитете по Ленинским и Государственным премиям шел прием документов на соискание Государственной премии. В области науки и техники на премию была выдвинута работа группы ученых-ортопедов по новаторским методам лечения патологии костей. Костяк группы составили первые лица ЦИТО, а в качестве новшества фигурировала ультразвуковая резка и сварка костей. Одно время вокруг этой «суперпередовой» технологии было немало шума в специальной и еще больше — в периодической печати, однако что-то в ней было недоработано (или, может быть, приукрашены заявленные результаты), и на практике она, что называется, «не шла». И сегодня, кстати, не идет. Понимая некую «притянутость» клинической эффективности выдвигаемой идеи и желая придать большую весомость коллективной заявке, группа соискателей предлагала Гавриилу Абрамовичу войти в свой состав. Это, без сомнения, существенно, если не принципиально повысило бы ее шансы на получение премии.

К концу разговора , который я передаю сжато, а на самом деле длившегося несколько часов, были опустошены имевшиеся коньячные емкости. Однако в связи с высокой внутренней энергией переговоров никто не был даже едва заметно пьян. Задумавшись буквально на мгновение над сделанным предложением, Илизаров ответил, что очень признателен за выказанное доверие, однако участвовать в этом мероприятии не будет. — Насколько я понял, у вас и так достаточно оснований претендовать на премию. Предлагайте, если есть что предложить. А я буду работать в избранном направлении, — такими словами закончил он свою речь. В ответ москвич не без раздражения заметил, что Гавриил Абрамович еще не раз пожалеет об этом отказе и что другой такой случай ему вряд ли представится. — А это мы посмотрим, Константин Михайлович, — с улыбкой ответил Илизаров. — Ну, тогда продолжай пахать, Гавриил, — попрощался гость.

Уже умудренному некоторым опытом научно-политической борьбы, мне тем не менее было не понятно, почему же шеф отказался от такого очевидно привлекательного предложения. В то время еще директор филиала и не профессор даже, он сознательно, на мой взгляд, упускал реальную возможность повысить свой статус. Я спросил его об этом. Он ответил, что не желает иметь с этими людьми ничего общего в науке и верит, что достойную оценку своего труда он еще получит. И, как известно, через несколько лет такую оценку он получил, став лауреатом Ленинской, самой высокой государственной премии советских времен, о чем я позже еще скажу несколько слов. Почему он был так уверен? Потому, очевидно, что это был Илизаров, и его вера в правоту идеи и своего дела была по-хорошему фанатичной и непоколебимой.

Несмотря на многочисленные поездки и встречи, вопрос с реформированием ленинградского филиала в самостоятельный курганский институт буксовал. Если быть объективным, то следует признать некоторую избыточность притязаний шефа на сроки решения этого вопроса. Он слишком спешил, слишком скоро хотел увидеть свое детище в окончательном виде. Тем, кто изнутри знал всю подоплеку развития событий, причины этой его спешки были ясны и очевидны. К тому моменту шел уже девятнадцатый год применения аппарата, а значит, и существования метода. Гавриил Абрамович с первого дня был убежден в необходимости скорейшего и повсеместного внедрения своего детища. И вот уже девятнадцать лет надежд и ожиданий, девятнадцать лет непрекращающихся «боев», доказательств, объяснений, убеждений и опровержений. Но чиновник, клерк, перекладывающий тысячи бумаг, не может вникнуть в суть каждого из рассматриваемых дел и понять связанные с ним эмоции людей. Бюрократический механизм очень тяжел на подъем. А когда предстоит столь крупное решение, когда в нем задействовано столько инстанций, только наличие «твердой руки» из высших эшелонов власти может стать залогом скорейшей реализации поставленной задачи.

Примерно так , думается, рассуждал Гавриил Абрамович в ту пору. И взялся осуществить очень непростой, но, пожалуй, наиболее результативный стратегический ход в достижении своей цели. По различным каналам он инициировал встречу с членом Политбюро ЦК КПСС Александром Николаевичем Шелепиным. Тем, кто помнит социалистическое время, не стоит пояснять, что представляло собою Политбюро и сколь влиятельны были его члены. Для остальных скажу, что это были советские «небожители», поскольку именно Политбюро, а не декларативный Верховный Совет СССР и даже не лично Генеральный секретарь ЦК КПСС реально правило страной. В его состав входило 15 наиболее авторитетных фигур ЦК, в том числе Генсек. Каждый из них курировал тот или иной сектор или отрасль жизни страны. Критически важные внешне- и внутриполитические вопросы решались коллегиально на заседаниях. Вопросы меньшей значимости каждый из его членов решал в масштабе своей «вотчины» от имени Политбюро. Его слово в таких случаях было окончательным, подлежащим беспрекословному исполнению. Мнение члена Политбюро по тому или иному вопросу, высказанное в пределах его компетенции, не имел права двояко трактовать даже профильный министр СССР. Таков был неписаный, но непреложный порядок. Этим и решил воспользоваться шеф для ускорения решения вопроса по институту.

Подготовку столь сановной встречи он провел по всем возможным для себя каналам. Привел в действие все имеющиеся довольно обширные к тому времени связи. Главными «ходоками» в ЦК стали конечно же его именитые пациенты, близкие им или хорошо знакомые влиятельные личности. Очень большую роль в этом процессе сыграла упоминавшаяся председатель Комитета советских женщин Ирина Левченко. Эта влиятельная, очень порядочная и принципиальная женщина была лично знакома с Шелепиным, курировавшим тогда среди прочих вопросов и медицину. К тому же она была вхожа и в Совмин, и в аппарат ЦК КПСС и там провела тоже весьма ощутимую подготовку. Участвовали в этом подготовительном процессе и многие другие знакомые Гавриила Абрамовича, каждый внося свою лепту в приближение встречи. И вот, наконец, назначен день совещания у Шелепина.

Доклад для совещания к этому сроку был уже практически готов. В столицу с Гавриилом Абрамовичем полетели Василий Ледяев и я. Уже будучи в Москве мы решили, что на такое высокое собрание шефу необходимо приобрести особенно приличный и подобающий случаю костюм. С этим вопросом он обратился в спецотдел ГУМа. О походе туда скажу отдельно, так как и эта история с костюмом не лишена доли иронии.

Заседание состоялось в конференц-зале главного корпуса ВЦСПС, одного из секторов общественной жизни страны, также подшефного Шелепину. На заседании присутствовали руководители и представители самых различных инстанций, имеющих отношение к рассматриваемой проблеме. Здесь были директор Ленинградского НИИТО, замдиректора ЦИТО по клинической работе (директор, главный, кстати, из «московских друзей», прознав о совещании, «оказался» на больничном с сердечным приступом), первый замминистра медицинской промышленности СССР, министр здравоохранения РСФСР и замминистра здравоохранения СССР, замредактора журнала «Ортопедия, травматология и протезирование» (редактор, академик Корж тоже «внезапно» заболел), редактор «Медицинской газеты» и журналисты нескольких центральных газет. В президиуме сидел один Шелепин. Невысокого роста, простоватой внешности, подвижный и очень рассудительный, он ничем не напоминал вельможу и партийного бонзу. Однако по ходу заседания я хорошо убедился в силе его влиятельности.

Поприветствовав и представив большинство собравшихся , он озвучил главную цель совещания — рассмотрение вопроса о целесообразности организации на базе филиала ЛНИИТО в Кургане самостоятельного научно-исследовательского института травматологии и ортопедии. Затем предоставил слово Гавриилу Абрамовичу. Тот сделал 20-минутное сообщение. Затем Шелепин стал персонально поднимать с мест чиновников и иных участников собрания и задавать им вопросы. Судя по вопросам, а также по его репликам и комментариям, всем вскоре стало очевидно, что он прекрасно осведомлен об основных деталях рассматриваемой проблемы и главное, что решение по ней, вероятнее всего, уже есть. Но до этого он, видимо, хотел еще выяснить отношение к проблеме приглашенных чиновников и высказать по этому поводу свое мнение.

В частности, подняв заместителя министра Минмедпрома , стал выяснять, почему до сих пор аппарат Илизарова не выпускается на предприятиях профильного министерства. При этом он высказал предположение, что таким путем можно без труда обеспечить растущие потребности отечественных хирургов и к тому же серьезно пополнить валютные запасы отрасли, продавая аппарат за рубеж. Тот в ответ сослался на специфику марки стали, необходимой для аппарата, что ее-де очень трудно найти в необходимых количествах. На что Шелепин заметил, что накануне поинтересовался в Министерстве тяжелой промышленности и металлургии объемами производства требуемой марки стали и выяснил, что отечественная металлургическая промышленность производит ее сотнями тысяч тонн в год. Чиновник Минмедпрома не нашелся что ответить и, обескураженный, сел на место.

Затем Александр Николаевич обратился к замредактора нашего профессионального журнала, с неудовольствием отметив отсутствие «вельможи редактора». Спросил, почему так долго не публикуются статьи сотрудников Курганского филиала, нет ли в этом какой-то предвзятости редакции. Отвечавший сослался на очень большой редакционный портфель и ограниченные технические возможности издательства. В ответ Шелепин посоветовал редакции своевременно обращаться в ответственные за развитие специальной периодической печати ведомства, а не ограничивать своей пассивностью прогресс отечественной науки. И рекомендовал непременно передать эти слова редактору журнала лично.

Затем поинтересовался у директора ЛНИИИТО профессора Балакиной ее видением перспектив создания в Кургане института и его полезности для здравоохранения республики и страны в целом. Услышав более чем положительный прогноз, он поинтересовался, почему же тогда головной институт и его руководство так долго бездействовали в продвижении метода Илизарова в повсеместную практику работы. И подчеркнул, что после этой встречи положение дел должно коренным образом измениться.

И так он опросил и дал свои рекомендации и резюме практически всем приглашенным. Я впервые присутствовал тогда на совещании такого уровня и хорошо запомнил, какое впечатление произвела на меня властность этого человека. При внешней простоте он совершенно спокойно, не повышая голос ни на полтона, расставлял точки над «i» в действиях министров и других высокопоставленных чиновников, а те молча принимали это, смущаясь и не пытаясь возражать.

В перерыве он пригласил Гавриила Абрамовича и меня к себе в кабинет, угостил нас чаем. Поинтересовавшись, курим ли мы, предложил закурить и вынул из кармана пиджака пачку... сигарет «Новость», недорогих, советского производства. Увидев мое откровенное удивление, он улыбнулся и, открыв ящик стола, полный различных импортных сигарет, предложил также их на выбор. Сам же закурил «Новость», сославшись на давнишнюю к ним привычку. При этом никакой позы или намека на превосходство я в его поведении не заметил.

После перерыва он зачитал подготовленную, очевидно, заранее резолюцию по рассматриваемому вопросу. В ней звучали слова о том, что по решению Политбюро ЦК КПСС в Кургане будет организован научно-исследовательский институт травматологии и ортопедии первой категории, для чего должна быть проведена соответствующая подготовительная работа на уровне заинтересованных министерств и ведомств. Срок исполнения решения — шесть месяцев. Под этот проект выделены колоссальные по тем временам средства — 18 миллионов рублей. Курировать реализацию проекта поручено лично министру здравоохранения РСФСР Трофимову. При возникновении каких-либо сложных вопросов Шелепин выразил готовность принять участие в их обсуждении, для чего Гавриилу Абрамовичу предоставлялась прямая связь с его секретариатом. Такого исхода заседания не ожидал даже сам Илизаров...
<...>
Итак, столь позитивного исхода встречи с Шелепиным не ожидал даже Гавриил Абрамович. И он и все мы вместе вновь были приятно обрадованы давно ожидавшимся решением. Еще раз отмечу хронологическую компрессию темпов развития службы. Если на организацию проблемной лаборатории Учителю потребовалось десять лет, на филиал ЛНИИТО — четыре года, то на создание самостоятельного института (причем первой категории) — только три. Масштаб задач возрастал, а их решение ускорялось во времени. Это было проявлением еще одного феномена личности Учителя. По мере роста и развития своего детища, глобализации встающих проблем и задач он прибавлял требовательности к себе и подчиненным, становился еще жестче в действиях и поступках. Неукоснительно и беспощадно пресекая в сотрудниках недобросовестность и саботаж в отношении к служебным обязанностям, он достигал таким образом нужного темпа и качества работы коллектива. С ним было трудно, иногда запредельно, но одновременно бесконечно и захватывающе интересно. Непередаваемые ощущения...

При столь интенсивных условиях труда шеф не забывал и о вполне прозаической стороне жизни своих подчиненных. Имеются в виду условия их быта и отдыха. Одним из первых среди руководителей лечебных учреждений Кургана он добился выделения служебных автобусов для сотрудников, большинство из которых проживали в городе, довольно далеко от поселка Рябково. Также первым, еще в бытность филиала, построил ведомственное жилье — многоквартирный пятиэтажный дом в поселке поблизости от клиники. «Топ-менеджменту» службы, то есть когорте первых он «выбивал» в облисполкоме улучшенное жилье. В дальнейшем, после организации института по его инициативе будут построены еще три ведомственных дома, где смогут проживать семьи большинства работников учреждения. Кстати, не забывал он и о «средствах передвижения» своих учеников. Первые только начавшие тогда производиться «Запорожцы — ЗАЗ 968М» ряд руководителей отделов института приобрели также благодаря ходатайству шефа.

Даже в мелких вопросах он не упускал случая чем-то нас порадовать. Однажды мы с Гавриилом Абрамовичем были на приеме у Председателя Совета Министров РСФСР Соломенцева по вопросам оснащения института дополнительно требовавшимся оборудованием. Обсудив проблему в целом и положительно решив главные ее аспекты, Соломенцев, заканчивая встречу, спросил Илизарова, есть ли у того еще какие-нибудь вопросы. — Да, есть, — ответил тот неожиданно и продолжил: — Сейчас в Москве проходит чемпионат мира по хоккею, а мой коллега Анатолий Григорьевич большой его любитель и болельщик. Не могли бы вы устроить ему билеты на пару матчей нашей сборной? Я немного опешил. Действительно, в то время меня и многих моих коллег живо интересовал хоккей, и на чемпионате мира, естественно, хотелось побывать каждому. Однако я и подумать не мог, что шеф со столь высокопоставленным чиновником будет говорить о совершенно не относящихся к делу мелочах. А он успевал думать и о них. Соломенцев, между прочим, тогда распорядился, чтобы мне выдали входной билет на дипломатическую трибуну.

После знаменательного совещания в ВЦСПС события изменили свою тональную окраску. Все стало двигаться более плавно и ритмично: и завершение строительства, и запуск первой очереди нового здания для филиала, и согласования между различными инстанциями, и принятие промежуточных решений, и выход необходимых постановлений. Еще бы, ведь резолюция Шелепина с решением об организации института и оказании необходимого содействия в этом вопросе была распространена во все соответствующие службы, учреждения и инстанции, И, наконец, через три или четыре месяца после совещания, в декабре 1971 года вышло Постановление Совмина РСФСР о преобразовании филиала ЛНИИТО в Курганский научно-исследовательский институт экспериментальной и клинической ортопедии и травматологии (КНИИЭКОТ). Директором был назначен доктор медицинских наук Г. А. Илизаров.

На формирование института были выделены весьма солидные средства. При этом большое внимание уделено созданию его материальной базы, подготовке научных кадров и разработке новых оригинальных методик лечения ортопедических и травматологических больных. Планировалась интенсификация клинико-экспериментальных и теоретических исследований, для чего предполагалось развертывание электронно-микроскопических, гисто- и биохимических, морфометрических, радиоизотопных и некоторых других лабораторий. Намечено и затем осуществлено строительство морфологического корпуса для этих служб, а также двух вивариев на 150 собак. Вскоре после организации института была введена в эксплуатацию вторая очередь клинического корпуса, в результате вместимость стационара достигла почти 300 коек. Институт стал тогда одним из крупнейших в стране.

Тут бы шефу немного расслабиться самому и дать передохнуть своим замам и коллективу в целом... Куда там. Работа продолжала оставаться очень и очень напряженной. Возросли оперативные нагрузки на ведущих хирургов, увеличилось число консультируемых больных, нисколько не снижался темп исследовательской работы. Напротив, преобразования в связи с переходом учреждения на новую организационную ступень — укрепление и дооснащение экспериментального отдела, наращивание коечного фонда и профилей стационаров, усиление штатов — при сохраняющейся высокой требовательности руководства к работе обусловили существенный рост научно-теоретической продукции. Начиная с 1970 года ежегодно стали выходить сначала по одной-две кандидатские работы в год, а с 1976 года — по пять-семь и более. Институт превращался постепенно в настоящую кузницу ученых.

Наряду с диссертационными исследованиями сотрудниками выпускались многочисленные методические рекомендации по проведению вновь и вновь разрабатываемых методик. Количество последних росло как снежный ком, демонстрируя широчайшие лечебные возможности метода. Применение аппарата распространялось на все новые анатомические области и все новые виды травм и заболеваний опорно-двигательной системы. Пропорционально росло количество изобретений. В последующем шеф впервые среди медиков будет удостоен звания «Заслуженный изобретатель СССР»."

Гавриил Абрамович Илизаров – выдающийся хирург современности, который внес свой неоценимый вклад в развитие травматологии, клинической физиологии опорно-двигательного аппарата и ортопедии.
Родился Гавриил Абрамович в 1921 году в поселке Беловеж Белорусской ССР. Был шестым ребенком в небогатой еврейской семье. Вскоре после рождения сына семья переехала в село Хусары, Азербайджан. С самого детства мальчик подрабатывал пастухом — сначала у богатых людей, а затем и в колхозе. В школу он пошел довольно поздно – в возрасте 11 лет. Но уже тогда проявился выдающийся ум будущего врача, мальчика зачислили в четвертый класс, так как он сразу сдал экзамены по программе начальных классов.
Гавриил Абрамович был отличником, и за успехи в учебе в 1939 году получил направление в Крымский медицинский институт на учебу. Когда началась война, институт эвакуировали в Казахстан. После окончания института молодой специалист Гавриил Илизаров был направлен в Долговскую районную больницу Курганской области. Он начал с должности врача районной больницы, и, пройдя долгий и нелегкий путь, в 1987 году стал директором Курганского научного центра восстановительной травматологии и ортопедии.
Вклад Гавриила Абрамовича в медицину трудно переоценить. В 1951 году им был сконструирован аппарат, с помощью которого стало возможно бескровное лечение переломов костей. Сегодня это устройство широко всем известно как аппарат Илизарова. Также гений своего времени разработал уникальный метод компрессионно-дистракционного остеосинтеза, благодаря которому миллионы людей в мире получили возможность восстановить недостающие части конечностей, таких как стопа, пальцы кисти. Этот метод широко используется и для удлинения конечности. В 1968 году, благодаря высокой оценке данного труда, председателем диссертационного совета Пермского медицинского института профессором Вагнером был удостоен сразу звания доктора медицинских наук без получения звания кандидата. Илизаров написал более 600 научных работ, на его счету 194 изобретения и 13 зарубежных патентов. Благодаря его труду и упорству был создан научно-исследовательский центр восстановительной травматологии и ортопедии, который успешно работает и в настоящее время. За свою жизнь выдающийся врач был удостоен различных наград и званий, также посмертно ему присвоено звание почетного гражданина Курганинской области.
24 июля 1992 года остановилось сердце выдающегося человека своего времени Гавриила Абрамовича Илизарова. Но те достижения, которые он подарил человечеству, помогают людям во всем мире до сих пор.