ВходПольша-"гиена восточной европы". Гиена восточной европы
Советский Союз вместе с Германией «значительно поспособствовал» началу Второй мировой войны. Об этом заявил глава МИД Польши Витольд Ващиковский. «Необходимо помнить, что Советский Союз значительно поспособствовал развязыванию Второй мировой войны и вторгся в Польшу наряду с Германией. Таким образом, он также ответственен за начало Второй мировой», - сказал Ващиковский. По его словам, СССР участвовал во Второй мировой войне «в своих интересах», поскольку сам был жертвой немецкой агрессии.
Кто бы мог подумать – Советский Союз воевал в своих интересах. А в чьих еще интересах ему надо было воевать? Так уж получилось, что заодно лишила Красная армия поляков немецкого генерал – губернаторства и «высокого» звания недочеловеков. Да еще прирезал Сталин к Польше изрядный кусок Германии. Теперь «благодарные» поляки с нашими памятниками с упоением воюют.
Сразу вспоминаются бессмертные строки: «…Немцы были не единственными хищниками, терзавшими труп Чехословакии. Немедленно после заключения Мюнхенского соглашения 30 сентября польское правительство направило чешскому правительству ультиматум, на который надлежало дать ответ через 24 часа. Польское правительство потребовало немедленной передачи ему пограничного района Тешин. Не было никакой возможности оказать сопротивление этому грубому требованию.
Героические черты характера польского народа не должны заставлять нас закрывать глаза на его безрассудство и неблагодарность, которые в течение ряда веков причиняли ему неизмеримые страдания. В 1919 году это была страна, которую победа союзников после многих поколений раздела и рабства превратила в независимую республику и одну из главных европейских держав.
Теперь, в 1938 году, из-за такого незначительного вопроса, как Тешин, поляки порвали со всеми своими друзьями во Франции, в Англии и в США, которые вернули их к единой национальной жизни и в помощи которых они должны были скоро так сильно нуждаться. Мы увидели, как теперь, пока на них падал отблеск могущества Германии, они поспешили захватить свою долю при разграблении и разорении Чехословакии. В момент кризиса для английского и французского послов были закрыты все двери. Их не допускали даже к польскому министру иностранных дел. Нужно считать тайной и трагедией европейской истории тот факт, что народ, способный на любой героизм, отдельные представители которого талантливы, доблестны, обаятельны, постоянно проявляет такие огромные недостатки почти во всех аспектах своей государственной жизни. Слава в периоды мятежей и горя; гнусность и позор в периоды триумфа. Храбрейшими из храбрых слишком часто руководили гнуснейшие из гнусных! И все же всегда существовали две Польши: одна из них боролась за правду, а другая пресмыкалась в подлости…»
Можно, конечно, как сейчас принято у сторонников тотального покаяния от имени СССР и Красной Армии, назвать автора этих строк «коммунистическим фальсификатором», «сталинистом», «уличить» в том, что он – «совок» с имперским мышлением и т. д. Если бы это был… не Уинстон Черчилль. Вот уж кого-кого, но этого политического деятеля трудно заподозрить в симпатиях к СССР.
Может возникнуть вопрос: а зачем вообще Гитлеру понадобилось дарить Польше Тешинскую область? Дело в том, что когда Германия предъявила Чехословакии требование передать ей населенную немцами Судетскую область, ей подыграла Польша. В самый разгар Судетского кризиса 21 сентября 1938 года Польша предъявила Чехословакии ультиматум о «возвращении» ей Тешинской области. 27 сентября последовало повторное требование. Был создан комитет по вербовке добровольцев в корпус вторжения. Организовывались вооруженные провокации: польский отряд перешел границу и вел двухчасовой бой на чехословацкой территории. В ночь на 26 сентября поляки совершили налет на станцию Фриштат. Польские самолеты ежедневно нарушали чехословацкую границу.
Вот за это немцам Польшу и пришлось вознаграждать. Союзнички по разделу Чехословакии, как-никак. Через несколько месяцев настал черед: «той самой Польши, которая всего полгода назад с жадностью гиены приняла участие в ограблении и уничтожении чехословацкого государства».
После этого поляки с неподражаемой искренностью возмущаются тем, что СССР посмел в 1939 году покуситься на территорию, которую Польша захватила в 1919–1920 годах. Заодно уж «жадная гиена», она же один из «хищников, терзавших труп Чехословакии» (все претензии за грубоватую точность этого определения следует адресовать ужасно нетолерантному и неполиткорректному Уинстону Черчиллю) додумалась ролью своего благодетеля СССР во Второй мировой возмущаться.
Можно им в ответ мемуары британского премьера выслать, пусть польские дипломаты читают и англичанам возмущенное заявление готовят.
Беларусь высказала крайнюю озабоченность намерением правых радикалов в Польше провести новый марш в приграничном городе Гайновка. Об этом заявил пресс-секретарь белорусского внешнеполитического ведомства Дмитрий Мирончик.
Тревогу Минска вызывает «марш памяти» с целью героизации «проклятых солдат». Так в Польше называют боевиков террористического националистического подполья, действовавших после освобождения Польши в интересах западных спецслужб. Помимо террористических актов против представителей властей ПНР, сотрудников правоохранительных органов и военнослужащих Войска Польского и Советской Армии, они еще осуществляли геноцид по национальному и религиозному принципу, убивая русинов, украинцев, белорусов и лемки, православных и униатов.
«Один из деятелей, которому они хотят воздать почести, - это главарь бандформирования Ромуальд Райс по кличке Бурый, он военный преступник», - сказал на брифинге Мирончик, напомним, что подобный марш уже проводился в прошлом году.
«На совести Райса десятки сожженных вместе с их жителями белорусских деревень, сотни убитых и искалеченных мирных граждан, среди которых - дети, женщины и старики. Они были уничтожены или изувечены только потому, что принадлежали к белорусскому этносу и имели православное вероисповедание», - подчеркнул пресс-секретарь МИД Беларуси.
Мирончик отметил, что в польском городе Гайновка, где большинство населения имеет белорусские корни, «еще живы потомки жертв преступлений Бурого».
Дело не только в этом. Выбор для провокации ближайшего приграничья с Белоруссией – это прямой вызов и месседж польских экстремистов соседней стране, говорящий о претензиях на ее западные земли.
Напомним, что подобные акции националисты проводят на границе с Украиной, в знак «несогласия» с ее суверенитетом над Галицией и Волынью. Так можно вспомнить «Марш орлят перемышльских и львовских», который проходит в приграничном с Украиной городе Перемышле под лозунгами «Смерть украинцам» и «Перемышль и Львов - всегда польские».
Польша становится одним из главных дестабилизирующих факторов Восточной Европы, угрожающая безопасности региона. Эта страна не только формирует ситуацию конфликта с большинством своих соседей, но и недвусмысленно высказывает территориальные или финансовые претензии к некоторым из них.
Притязания на чужое в Польше пытаются «обосновать» разного рода спекуляциями на исторические темы, интерпретацией прошлого в духе радикального национализма. Этим целям служит и недавно принятая польским сеймом поправка к закону об Институте национальной памяти, которая вводит уголовную ответственность за отрицание преступления украинских националистов и обвинения поляков в соучастии в Холокосте. Если с помощью запрета на исследование польского коллаборационизма, Варшава старается обезопасить себя от потенциально возможных исков за соучастие польских граждан в истреблении евреев, то с бандеровцами не так все просто.
Дело в том, что данная законодательная норма нацелена не только, и не столько на увековечение памяти жертв этнических чисток, которые проводила УПА в годы Второй мировой войны на Западной Украине, но и на то чтобы «обосновать» «права» Варшавы на «политые польской кровью» территории «Восточных кресов». Так польские экстремисты называют древние русские земли Галицко-Волынского княжества, ныне входящие в состав Украины.
Напомним, что эти территории оказались под контролем Варшавы после разгрома в 1919 году Западно-Украинской народной республики, и Польша установила на них жестокий полицейский режим, подвергая коренное население дискриминации по национальному и религиозному признаку. Русский и украинский язык оказались под запретом, земли неполяков в массовом порядке отчуждались и передавались «осадникам» (польским колонизаторам края). Тысячи человек православного и униатского исповедания были брошены в концлагерь под надуманными предлогами. Против непольского населения жандармы, уланы и «осадники» развернули настоящий террор – массовые порки целых сел и «показательные» изнасилования женщин и детей стали излюбленным инструментом «пацификации» («умиротворения» - так поляки называли комплекс карательных акций по подавлению гражданского неповиновения на русских землях).
Все эти преступления польских властей, вполне попадающих под определение «геноцид», еще более ухудшили и без того непростые польско-украинские отношения, и создали предпосылки для трагедии получившей название «Волынская резня».
Конечно, зверства жандармов и «осадников», никоим образом не оправдывают преступления «резунов» УПА, против женщин и детей, но они говорят о том, что поляки отрицают историческую правду, стремятся представить свое довольно хищное государство невинной жертвой всех вокруг.
Вернемся так же к «проклятым солдатам». Их «борьба за свободу» ничем не отличалась от методов гренадеров Дерливангера или бандеровских палачей. Чтобы не быть обвиненными в предвзятости, процитируем ветерана «Армии Краевой», Стефана Дембского, который в своей нашумевшей книге «Экзекутор» подробно описывает будни «борцов с коммунистической диктатурой»:
«…мы выбирали сёла, где преобладало польское население, потому что благодаря этому нам было легче прикончить украинцев. Не было в этих акциях никакой жалости, никаких извинений. Не мог я жаловаться и на своих товарищей по . Только «Твардый», который имел личные претензии к украинцам, превосходил сам себя. Когда мы входили в украинский дом, наш «Вилусько» становился буквально безумным… Я с «Луисом» преимущественно вставали под двери и окна, а полубессознательный «Твардый»… бросался на окаменевших украинцев и резал их на куски... Однажды собрали три украинские семьи в одном доме, и «Твардый» решил прикончить их «весело». Надел найденную на полке шляпу, взял со стола скрипку, начал играть на ней. Разделил украинцев на четыре группы и при звуках музыки приказал им петь «Тут взгорье, там долина, в дупе будет Украина …». И под угрозой моего пистолета бедолаги пели, аж стекла в окнах дрожали. Это была их последняя песня. После окончания концерта «Твардый» так живо принялся за работу, что мы с «Луисом» удрали в сени, чтобы и нас ошибочно не зарезал…».
Марш в Гайновке говорит о том, что нынешние польские нацисты считают себя преемниками и продолжателями дела этих кровавых маньяков, и готовы реализовывать их методы в отношении соседних народов – белорусов, украинцев, русских, литовцев. Да и ненависть к немцам сегодня вновь усиленно культивируется в Польше, сделавшей своей государственной идеологией учение о национальной исключительности поляков и всеобщей виновности окружающих перед ними.
В свое время, Уинстон Черчилль назвал Польшу «гиеной Европы». Однако эта довольно точная характеристика нисколько не отпугивала англо-саксов и не мешала им использовать злобу, алчность и глупость польского руководства для разжигания очередной войны в Европе.
Сегодня, поляков, ничего не забывших и ничему не научившихся, похоже, стремятся употребить аналогичным образом.
Споры вокруг отношений Польши и России разгорелись с новой силой. Не могу не поучаствовать, тем более что последние лет тридцать нам постоянно рассказывают о том, как маленькая и беззащитная Польша подверглась нападению двух страшных монстров — СССР и Третьего Рейха, заранее договорившихся об ее разделе.
Знаете, сейчас очень модно стало составлять различные топы и рейтинги: десять фактов о пуантах, пятнадцать фактов об оргазме, тридцать фактов о Джигурде, лучшие сковородочные покрытия мира, самые долгостоящие снеговики и так далее. Я тоже хочу предложить вам свои «Десять фактов о Польше», которые, на мой взгляд, просто необходимо держать в уме, когда разговор заходит о наших отношениях с этой замечательной страной.
Факт первый. После окончания Первой мировой войны Польша, пользуясь слабостью молодого советского государства, оккупировала Западную Украину и Западную Белоруссию. Наступление польских войск на Украине весной 1920 года сопровождалось еврейскими погромами и массовыми расстрелами. Например, в городе Ровно поляки расстреляли более 3 тысяч мирных жителей, в местечке Тетиеве убито около 4 тысяч евреев. За сопротивление при изъятии продовольствия жгли деревни, расстреливали жителей. В ходе русско-польской войны в плен полякам попали 200 тысяч красноармейцев. Из них 80 тысяч были поляками уничтожены. Правда, современные польские историки ставят под сомнение все эти данные.
Освободить захваченные территории советской армии удалось только в 1939 году.
Факт второй. В период между Первой и Второй мировыми войнами маленькая, беззащитная и, как вы сами понимаете, непорочная Польша страстно мечтала о колониях, которые можно было бы грабить в свое удовольствие. Как это и было принято тогда в остальных европах. И принято до сих пор. Вот, например, плакат: «Польше нужны колонии»! В основном хотели португальской Анголы. Хороший климат, богатые земли и недра. А что, вам жалко, что ли? Также Польша была согласна на Того и Камерун. Присматривалась к Мозамбику.
В 1930 году была создана даже общественная организация «Морская и колониальная лига». Вот фотографии, на которых с размахом отмечают «День колоний», превратившийся в демонстрацию с требованием польской колониальной экспансии в Африке. На плакате у демонстрантов написано: «Требуем заморских колоний для Польши». Костелы посвящали требованию колоний мессы, а в кинотеатрах демонстрировались фильмы колониальной тематики. Это отрывок из одного такого фильма о польской экспедиции в Африке. А это торжественный парад будущих польских бандитов и грабителей.
Кстати, пару лет назад министр иностранных дел Польши Гжегож Схетына в интервью одному из крупнейших польских изданий сказал: «Разговаривать об Украине без участия Польши — сродни тому, как обсуждать дела колониальных стран без участия их метрополий». И хотя Украина особо не возмущалась, мечты до сих пор остаются мечтами…
Факт третий. Польша стала первым государством, заключившим пакт о ненападении с гитлеровской Германией. Он был подписан 26 января 1934 года в Берлине сроком на 10 лет. Точно такой же, какой в 1939 заключат Германия и СССР. Ну, правда, в случае с СССР было еще секретное приложение, которое никто никогда не видел в оригинале. То самое приложение с подделанной подписью Молотова и настоящей Риббентропа, который после капитуляции Германии в 45-м году был некоторое время в плену у американцев. То самое приложение, в котором три раза употреблена фраза «обоими сторонами»! То самое приложение, в котором Финляндия названа прибалтийским государством. Ну да ладно.
Факт четвертый. В октябре 1920 года поляки захватили Вильнюс и прилегающую к нему область — всего около трети территории Литовской Республики. Литва, конечно, этот захват не признала и продолжала считать эти территории своими. А когда 13 марта 1938-го года Гитлер осуществлял аншлюс Австрии, ему до зарезу нужно было международное признание этих действий. И в ответ на признание аншлюса Австрии Германия была готова признать захват Польшей всей Литвы, кроме города Мемеля и области вокруг него. Этот город должен был войти в Рейх.
И уже 17 марта Варшава предъявила Литве ультиматум, а польские войска сосредоточились на границе с Литвой. И только вмешательство СССР, пригрозившего Польше разрывом пакта о ненападении от 32-го года, спасло Литву от польской оккупации. Польша была вынуждена снять свои требования.
Кстати, надеюсь, литовский народ помнит, что именно СССР вернул в состав Литвы и Вильно, и Мемель с областями. Причём Вильно передали ещё в 1939 году по договору о взаимопомощи.
Факт пятый. В 1938-м году в союзе с фашистской Германией маленькая, беззащитная, «многострадальная и миролюбивая» Польша оккупировала Чехословакию. Да-да, это именно она начала ту страшную бойню в Европе, которая закончилась советскими танками на улицах Берлина. Гитлер забрал себе Судеты, а Польша — Тешинскую область и некоторые населенные пункты на территории современной Словакии. Гитлер тогда получил в свое полное распоряжение лучшую военную промышленность Европы того времени.
В распоряжение Германии попали также значительные запасы вооружения бывшей чехословацкой армии, позволившие вооружить 9 пехотных дивизий. Перед нападением на СССР из 21 танковой дивизии вермахта 5 были укомплектованы танками чехословацкого производства.
По словам Уинстона Черчилля, Польша «с жадностью гиены приняла участие в ограблении и уничтожении чехословацкого государства».
Факт шестой. Накануне Второй мировой войны Польша была далеко не самым слабым государством в Европе. Она обладала территорией почти в 400000 кв. км, на которой проживало около 44 млн. человек. Были заключены военные договоры с Англией и Францией.
А поэтому, когда в 1939-м году Германия потребовала от Польши открыть для неё «польский коридор» для выхода к Балтийскому морю, а взамен предложила продлить германо-польский договор о дружбе еще на 25 лет, Польша гордо отказалась. Как мы помним, Вермахту потребовалось всего две недели, чтобы поставить бывшего союзника на колени. Англия и Франция пальцем о палец не ударили ради спасения своего союзника.
Факт седьмой. Введение частей Красной Армии в восточные районы Польши 17 сентября 1939 г. и в страны Прибалтики летом 1940 г. было произведено не по какому-то страшному «секретному пакту», которого никто никогда не видел, а в целях предотвращения оккупации Германией этих территорий. К тому же эти действия усиливали безопасность СССР. Знаменитый совместный «парад» советских и германских войск — это всего лишь процедура передачи Брест-Литовска частям Красной Армии. Прибытие советского приемного контингента и некоторые рабочие моменты передачи цитадели мы можем видеть благодаря сохранившимся фотографиям. Здесь организованное убытие немецкий техники, есть фотографии прибытия советской, но нет ни одной фотографии, которая запечатлела бы их совместное прохождение.
Факт восьмой. В первые же дни войны правительство Польши и президент бежали за границу, бросив свой народ, свою еще сражавшуюся армию, свою страну. Так что Польша не пала, Польша самоликвидировалась. Сбежавшие, конечно же, организовали «правительство в изгнании» и еще долго сушили штаны в Париже и Лондоне. Обратите внимание — когда в Польшу вошли советские войска, de jure государства такого уже не существовало. Всех нудящих про польскую оккупацию Советами хочется спросить: вы что, хотели бы, чтобы на эти территории пришли нацисты? Чтобы там убивали евреев? Чтобы граница с Германией вплотную придвинулась к Советскому Союзу? Представляете ли вы, сколько тысяч убитых стояло бы за таким решением?
Факт девятый. Мечты Польши о колониях, конечно же, не сбылись, но в результате двусторонних договоров с Советским Союзом, в качестве послевоенной репарации Польша получила восточные области Германии, имевшие славянское прошлое, которые составляют треть нынешней территории Польши. 100 тысяч квадратных километров!
По оценкам немецких экономистов, за послевоенный период польский бюджет получил только от залежей полезных ископаемых в этих областях более 130 млрд. долларов. Это примерно в два раза больше всех выплаченных Германией в пользу Польши репараций и компенсаций. Польша получила месторождения каменного и бурого угля, медных руд, цинка и олова, что поставило её в один ряд с крупными мировыми добытчиками этих природных ресурсов.
Ещё большим значением обладало получение Варшавой побережья Балтийского моря. Если в 1939 году у Польши был 71 км. морского побережья, то после войны стало 526 км. Всеми этими богатствами поляки и Польша обязаны лично Сталину и Советскому Союзу.
Факт десятый. Сегодня в Польше массово сносят памятники советским воинам-освободителям и оскверняют могилы советских солдат, погибших в боях за освобождение Польши от фашистов. А погибло их там, напомню, 660000. Сносят даже те памятники, на которых имеются благодарственные надписи от польских граждан советским солдатам. Даже те, которые были отлиты в 45-м году из металла немецких боеприпасов, специально привезенных из павшего Берлина.
К чему я это? Может быть, нам, как тигру Амуру, уже хватит терпеть надоедливого и наглого соседа, который окончательно утратил связь с реальностью?
Егор Иванов
.Полонофобия, или антиполонизм – это проявление враждебного отношения к польскому народу и к польской истории. Судя по тому, что книжки полонофобов охотно издаются в России, а в «Интернете» масса русскоязычных статей и высказываний, пропитанных ненавистью к полякам, антиполонизм в России стал нормой для многих людей…
Можно ли считать это явление «нормальным»?
У каждого народа, как и у каждого человека, есть свои отрицательные черты. В истории большинства стран есть позорные факты и преступления. И есть люди, обращающие внимание в основном на изъяны и пороки и не замечающие хорошего ни в историческом прошлом, ни в современности. Я не принадлежу к числу таких людей, но в конце концов, у каждого свои недостатки…
Но российские литературные полонофобы в большинстве своем историей серьезно не интересуются. Они называют себя «русскими патриотами», а познания свои черпают, в основном, из книг, переведенных с английского языка. К примеру, они надоедливо повторяют слова сэра Уинстона Черчилля о том, как Польша в 1938 году «с жадностью гиены приняла участие в ограблении и уничтожении чехословацкого государства» , но ни словом не обмолвятся о том, как будущие законопослушные граждане демократической Чехословакии в 1918-1920 годах с размахом мародерствовали в России.
Генерал-лейтенант Белой армии Григорий Семенов вспоминал об этом так:
«По признанию самого командующего чешскими войсками генерала Сырового, дисциплина в чешских полках была настолько расшатана, что командование с трудом сдерживало части. Грабеж мирного населения и государственных учреждений по пути следования чехов достиг степеней совершенно невероятных. Награбленное имущество в воинских эшелонах доставлялось в Харбин, где продавалось совершенно открыто чехами, снявшими для этой цели здание местного цирка настроившими из него магазин, в котором продавались вывезенные из Сибири предметы домашнего обихода, как-то: самовары, швейные машины, иконы, серебряная посуда, экипажи, земледельческие орудия, даже слитки меди и машины, вывезенные с заводов Урала.
Помимо открытого грабежа, организованного, как видно из предыдущего изложения, на широких, чисто коммерческих началах, чехи, пользуясь безнаказанностью, в громадном количестве выпускали на рынок фальшивые сибирские деньги, печатая их в своих эшелонах. Чешское командование не могло или не хотело бороться с этим злом, и подобное попустительство влияло самым развращающим образом на дисциплину в полках чешских войск» .
Семенов также утверждал, что за выдачу Колчака большевикам «в Чите генералу Сыровому русские офицеры вручили под расписку 30 серебряных двугривенных - символическую плату за предательство» . Скорее всего, это байка, но байка весьма красноречивая.
А вот то, что этот самый генерал Ян Сыровой во время оккупации Польшей Тешинской области исполнял в Чехословакии должности премьер-министра и министра национальной обороны и ничего не сделал для защиты Чехословакии - чистая правда...
Сэр Уинстон Черчилль пишет об этом со скорбью: «Немедленно после заключения Мюнхенского соглашения 30 сентября польское правительство направило чешскому правительству ультиматум, на который надлежало дать ответ через 24 часа. Польское правительство потребовало немедленной передачи ему пограничного района Тешин. Не было никакой возможности оказать сопротивление этому грубому требованию» .
При всем уважении к мнению сэра Уинстона позволю себе усомниться в том, что возможности к военному сопротивлению у Чехословакии не было. В конце 1939 года Финляндия - с населением в четыре раза меньшим, чем в Чехословакии - в ответ на территориальные претензии со стороны СССР ответила «Нет», три месяца воевала и отстояла свою независимость.
Что помешало Чехословакии сказать полякам «Нет»?
Прежде чем ответить на этот вопрос, нужно разобраться, почему состоялся так называемый Мюнхенский сговор 1938 года. В современной России бытуют две основные версии: «советская» и «гитлеровская».
Согласно «советской» версии Великобритания и Франция предали Чехословакию, чтобы натравить Германию на СССР. Главный недостаток этой версии в том, что совершенно непонятно: зачем же англичане и французы менее чем через год предоставили гарантии Польше и ввязались в войну с Германией.
«Гитлеровская» версия 1938 года - продвигаемая современными русскими неонацистами без каких-либо возражений со стороны общественности - гласит, что западные страны просто «ошиблись» в 1919 году, включив в состав Чехословакии немецкую Судетскую область, а в 1938 году «исправили ошибку и вернули» Германии немецкие земли. Русский генерал Антон Деникин сию «глубокую мысль» прокомментировал еще в 1939 году:
«Если принять во внимание общественные настроения 1919 года, то только сумасшедший мог тогда сделать подарок из Судетских областей поверженному рейху, признанному всем миром виновником Мировой войны, - из областей, к тому же, никогда рейху не принадлежавших…»
Все это так. Судетская область никогда не входила в состав Германии, а до того, как стала «чехословацкой», была частью Австро-Венгрии. Судетские немцы жили в общем-то не так уж и плохо. Знаменитый американский историк Уильям Ширер, в 1930-годы работавший журналистом в Германии и неоднократно бывавший в соседних странах, пишет:
«Несомненно, по сравнению с положением национальных меньшинств в странах Запада, даже в Америке, положение их в Чехословакии было не столь плохим. Они имели полные демократические и гражданские права, включая право голоса, у них были свои школы, свои культурные учреждения. Лидеры их политических партий нередко занимали министерские посты в центральном правительстве» .
У немцев в Чехословакии была своя Судето-немецкая партия, отстаивающая права немецкого населения. А те немцы, кому совсем уж не нравились порядки в Чехословакии, могли беспрепятственно покинуть страну и уехать на постоянное место жительства в Германию…
У политических лидеров Чехословакии было достаточно аргументов для того, чтобы отстаивать в глазах международного общественного мнения права на территориальную целостность своей страны. Не было только одного: решимости большинства населения защищать границы с оружием в руках.
Уильям Ширер наивно верил в наличие в 1938 году «35 чехословацких хорошо обученных и вооруженных дивизий, размещенных за неприступными горными укреплениями» .
…Вооружение, скорее всего, было хорошее. Насчет обучения – вопрос сложный. Не факт, что генерал Сыровой и его соратники с их «сибирским военным опытом» могли многому научить своих подчиненных. А укрепления делают «неприступными» стойкие и мужественные люди, готовые сражаться с врагом. Таких людей в тогдашней Чехословакии было слишком мало. Именно в этом заключалось принципиальное отличие Чехословакии от Финляндии.
«Умиротворители» Чемберлен и Даладье были вполне типичными посредственностями и не вынашивали какие-то коварные планы по отношению к России. Просто им нечего было ответить на слова, сказанные Гитлером 27 сентября 1938 года представителю Чемберлена Горацию Вильсону: «Если Франция и Англия хотят напасть на нас, пусть нападают! Мне это совершенно безразлично! Сегодня вторник, в следующий понедельник мы уже будем в состоянии войны!» Воевать Великобритания и Франция не хотели, а у Великобритании и приличной сухопутной армии для того, чтобы воевать на континенте, не было. Но главное – сама Чехословакия ни в коем случае не собиралась воевать. У пана президента Эдварда Бенеша язык бы не повернулся сказать: «Пусть нападают…»
В результате Гитлер добился согласия Англии и Франции на пересмотр границ Чехословакии в пользу Германии. «Умиротворители», по оценке Черчилля, добились следующего: «Год передышки, который был якобы выигран в Мюнхене, поставил Англию и Францию по сравнению с гитлеровской Германией в гораздо худшее положение, чем то, в котором они находились в момент мюнхенского кризиса» .
А Польша воспользовалась Мюнхенским сговором для получения своей выгоды. Конечно, это было очень некрасиво, можно даже сказать «отвратительно»…
Вопрос только в том, кто это может сказать с чистой совестью?
Честно говоря, у Черчилля не было морального права сравнивать Польшу с «жадной гиеной»… Вот если бы сэр Уинстон при этом ещё сравнил Великобританию и Францию с «глупыми ослицами», а Чехословакию с «трусливым хорьком» - тогда другое дело…
Но «зоологический эпитет» от великого британца «заслужила» одна лишь Польша.
Почему?
Выступая 5 октября 1938 года в Британской палате общин, Черчилль возмущался:
«А что произошло в Варшаве? Британский и французский послы посетили министра иностранных дел полковника Бека, во всяком случае пытались с ним встретиться, чтобы просить о некотором смягчении тех жестоких мер, какие применяются против Чехословакии в связи с проблемой Тешенской области. Перед ними захлопнули дверь. Французский посол так и не получил аудиенции, английский же посол получил весьма резкий ответ от одного из чиновников министерства. Все дело изображается польской печатью как политическая бестактность со стороны обеих держав…» .
Негодование Черчилля понять не трудно. Дверь, захлопнувшаяся перед носом британского посла, больно ущемила национальное самолюбие всех добропорядочных британцев. Здесь не только «гиеной» начнешь обзываться… Конечно, если ты британский патриот.
Но патриоты большинства других стран, в том числе и России, ни за что не проникнутся обидой на поляков за этот дипломатический инцидент. Потому что Британия вполне заслужила такое оскорбление и за «мюнхенскую политику» и за многие другие не слишком красивые дела… А те, кто неуклюже подражая Черчиллю бездумно повторяют о Польше слова «Гиена Европы! Гиена Европы!» похожи не на русских патриотов, а на русскоязычных попугаев.
ПРИМЕЧАНИЯ:
Черчилль У., Вторая мировая война. (В 3-х книгах). - М.: Альпина нон-фикшн, 2013. - Кн. 1. С. 159э
Семенов Г.М., О себе: Воспоминания, мысли и выводы - М.: АСТ, 2002. - С. 234-235.
Там же. С. 233.
Черчилль У., Указ. соч. - Кн. 1. С. 149.
Деникин А.И., Мировые события и русский вопрос // Деникин А.И., Путь русского офицера. Статьи и очерки на исторические и геополитические темы - М.: Айрис-пресс, 2006. - С. 470.
Ширер. У., Взлет и падение Третьего Рейха - М: Астрель, 2012. - С. 404.
Там же. С. 509.
Там же. С. 441.
Черчилль У., Указ. соч. - Кн. 1. С. 155.
Черчилль У., Мускулы мира. - М.: Эксмо, 2009. - С. 81.
Теперь самое время вспомнить, что же представляла из себя тогдашняя Польша, ради спасения которой от Гитлера мы должны были стать в один строй с Англией и Францией.
Едва появившись на свет, возрождённое польское государство развязало вооружённые конфликты со всеми соседями, стремясь максимально раздвинуть свои границы.
Не стала исключением и Чехословакия, территориальный спор с которой разгорелся вокруг бывшего Тешинского княжества.
В тот раз у поляков ничего не вышло. 28 июля 1920 года, во время наступления Красной Армии на Варшаву, в Париже было подписано соглашение, согласно которому Польша уступала Тешинскую область Чехословакии в обмен на нейтралитет последней в польско-советской войне.
Тем не менее поляки, выражаясь словами известного писателя-сатирика Михаила Зощенко, «затаили хамство» и, когда немцы потребовали у Праги Судеты, решили, что настал подходящий случай добиться своего. 14 января 1938 года Гитлер принял министра иностранных дел Польши Юзефа Бека.
«Чешское государство в его нынешнем виде невозможно сохранить, ибо оно представляет собой в результате гибельной политики чехов в Средней Европе небезопасное место - коммунистический очаг» , - изрёк вождь Третьего рейха. Разумеется, как сказано в официальном польском отчёте о встрече, «пан Бек горячо поддержал фюрера» . Эта аудиенция положила начало польско-германским консультациям по поводу Чехословакии.
В самый разгар судетского кризиса 21 сентября 1938 года Польша предъявила Чехословакии ультиматум о «возвращении» ей Тешинской области. 27 сентября последовало повторное требование. В стране нагнеталась античешская истерия. От имени так называемого «Союза силезских повстанцев» в Варшаве была совершенно открыто развёрнута вербовка в «Тешинский добровольческий корпус». Формируемые отряды «добровольцев» направлялись к чехословацкой границе, где устраивали вооружённые провокации и диверсии.
Так, в ночь на 25 сентября в местечке Коньске близ Тршинца поляки забросали ручными гранатами и обстреляли дома, в которых находились чехословацкие пограничники, в результате чего два здания сгорели. После двухчасового боя нападавшие отступили на польскую территорию. Аналогичные столкновения происходили в ту ночь и в ряде других мест Тешинской области.Следующей ночью поляки совершили налёт на железнодорожную станцию Фриштат, обстреляли её и забросали гранатами.
27 сентября в течение всей ночи почти по всех районах Тешинской области были слышны ружейная и пулемётная перестрелка, взрывы гранат и т. д. Наиболее кровавые стычки, как сообщало Польское телеграфное агентство, наблюдались в окрестностях Богумина, Тешина и Яблункова, в местечках Быстрице, Коньска и Скшечень. Вооружённые группы «повстанцев» неоднократно нападали на чехословацкие склады оружия, польские самолёты ежедневно нарушали чехословацкую границу.
Свои действия поляки тесно координировали с немцами. Польские дипломаты в Лондоне и Париже настаивали на равном подходе к решению судетской и тешинской проблем, в то время как польские и немецкие военные договаривались о линии демаркации войск в случае вторжения в Чехословакию.
При этом можно было наблюдать трогательные сцены «боевого братства» между германскими фашистами и польскими националистами. Так, согласно сообщению из Праги от 29 сентября на чехословацкий пограничный пост близ Гргавы напала банда из 20 человек, вооружённых автоматическим оружием. Атака была отбита, нападавшие бежали в Польшу, а один из них, будучи раненым, попал в плен. На допросе пойманный бандит рассказал, что в их отряде много немцев, живущих в Польше.
Как известно, Советский Союз выразил готовность прийти на помощь Чехословакии, причём как против Германии, так и против Польши. В ответ 8-11 сентября на польско-советской границе были организованы крупнейшие в истории возрождённого польского государства военные манёвры, в которых участвовали 5 пехотных и 1 кавалерийская дивизии, 1 моторизованная бригада, а также авиация. Как и следовало ожидать, наступавшие с востока «красные» потерпели полное поражение от «голубых». Манёвры завершились грандиозным 7-часовым парадом в Луцке, который принимал лично «верховный вождь» маршал Рыдз-Смиглы.
В свою очередь, с советской стороны 23 сентября было заявлено, что если польские войска вступят в Чехословакию, СССР денонсирует заключённый им с Польшей в 1932 году договор о ненападении.
Как уже говорилось выше, в ночь с 29 на 30 сентября 1938 года было заключено печально известное Мюнхенское соглашение. Стремясь любой ценой «умиротворить» Гитлера, Англия и Франция цинично сдали ему своего союзника Чехословакию. В тот же день, 30 сентября, Варшава предъявила Праге новый ультиматум, требуя немедленного удовлетворения своих претензий. В результате 1 октября Чехословакия уступила Польше область, где проживало 80 тыс. поляков и 120 тыс. чехов. Однако главным приобретением стал промышленный потенциал захваченной территории. Расположенные там предприятия давали в конце 1938 года почти 41 % выплавляемого в Польше чугуна и почти 47 % стали.
Как писал по этому поводу в своих мемуарах Черчилль, Польша «с жадностью гиены приняла участие в ограблении и уничтожении чехословацкого государства» . Не менее лестное зоологическое сравнение приводит в своей книге уже цитировавшийся ранее американский исследователь Болдуин:«Польша и Венгрия, как стервятники, отрывали куски умирающего разделённого государства» .
Сегодня в Польше стараются забыть эту страницу своей истории. Так, авторы вышедшей в 1995 году в Варшаве книги «История Польши с древнейших времён до наших дней» Алиция Дыбковская, Малгожата Жарын и Ян Жарын умудрились вообще не упомянуть об участии своей страны в разделе Чехословакии:
«Интересы Польши косвенно ставила под удар и политика уступок западных государств Гитлеру. Так, в 1935 г. он ввёл всеобщую воинскую повинность в Германии, нарушив тем самым версальские договорённости; в 1936 г. гитлеровские войска заняли Рейнскую демилитаризованную зону, а в 1938 г. его армия вступила в Австрию. Следующей целью германской экспансии стала Чехословакия.
Несмотря на протесты её правительства, в сентябре 1938 г. в Мюнхене Франция, Великобритания и Италия подписали договор с Германией, дающий право Третьему рейху занять чешские Судеты, населённые немецким меньшинством. Перед лицом происходившего польским дипломатам стало ясно, что теперь пришёл черёд на нарушение версальских постановлений по польскому вопросу» .
Разумеется, можно ли возмущаться участием СССР в «четвёртом разделе Польши», если станет известно, что у самих рыло в пуху? А столь шокирующая прогрессивную общественность фраза Молотова о Польше как уродливом детище Версальского договора, оказывается, всего лишь калька с более раннего высказывания Пилсудского насчёт «искусственно и уродливо созданной Чехословацкой республики» .
Ну а тогда, в 1938 году, стыдиться никто не собирался. Наоборот, захват Тешинской области рассматривался как национальный триумф. Юзеф Бек был награждён орденом Белого орла, хотя для подобного «подвига» больше подошёл бы, скажем, орден «Пятнистой гиены». Кроме того, благодарная польская интеллигенция поднесла ему звания почётного доктора Варшавского и Львовского университетов. Польская пропаганда захлёбывалась от восторга. Так, 9 октября 1938 года «Газета Польска» писала: «…открытая перед нами дорога к державной, руководящей роли в нашей части Европы требует в ближайшее время огромных усилий и разрешения неимоверно трудных задач» .
Триумф несколько омрачало лишь то обстоятельство, что Польшу не пригласили присоединиться к четырём великим державам, подписавшим Мюнхенское соглашение, хотя она очень на это рассчитывала.
Такой была тогдашняя Польша, которую мы, по мнению доморощенных либералов, обязаны были спасать любой ценой.
Дайте нам место для драки!
Как известно, главным камнем преткновения, из-за которого переговоры в Москве окончательно зашли в тупик, стал вопрос о пропуске советских войск через территорию Польши и Румынии. Дело в том, что на тот момент СССР не имел общей границы с Германией. Поэтому было непонятно, каким образом в случае начала войны мы сможем вступить в боевое соприкосновение с германской армией.
На заседании военных делегаций 14 августа 1939 года Ворошилов задал по этому поводу конкретный вопрос: «В общем абрис весь понятен, но положение Вооружённых сил Советского Союза не совсем ясно. Непонятно, где они территориально пребывают и как они физически принимают участие в общей борьбе» .
На что генерал Думенк, развернув карту СССР и показывая район западной границы, сказал: «Это фронт, которого немцы не должны перейти ни в коем случае. И это тот фронт, на котором должны быть базированы советские Вооружённые силы» .
Подобный ответ совершенно не устроил советскую сторону. Как справедливо заметил Ворошилов, оборонять свои границы мы собирались в любом случае, вне зависимости от каких-либо договоров.
Для того чтобы Красная Армия могла с первых же дней войны принять участие в боевых действиях, а не пассивно ожидала, когда Германия сокрушит Польшу и выйдет к рубежам Советского Союза, наши войска должны были пройти через польскую территорию. При этом зоны их прохода строго ограничивались: район Вильно (так называемый Виленский коридор) и Галиция.
Как подчёркивал глава французской делегации генерал Думенк в телеграмме военному министерству Франции от 15 августа 1939 года: «Отмечаю большое значение, которое с точки зрения устранения опасения поляков имеет тот факт, что русские очень строго ограничивают зоны вступления [советских войск], становясь исключительно на стратегическую точку зрения» .
Однако заносчивые ляхи об этом и слышать не хотели. Как сообщал временный поверенный в делах Германии в Великобритании Теодор Кордт в телеграмме в германский МИД от 18 апреля 1939 года:
«Советник польского посольства, которого я встретил сегодня на одном из общественных мероприятий, сказал, что как Польша, так и Румыния постоянно отказываются принять любое предложение Советской России об оказании помощи. Германия, сказал советник, может быть уверена в том, что Польша никогда не позволит вступить на свою территорию ни одному солдату Советской России, будь то военнослужащие сухопутных войск или военно-воздушных сил.
Тем самым положен конец всем домыслам, в которых утверждалось о предоставлении аэродромов в качестве базы для военно-воздушных операций Советской России против Германии. То же самое относится и к Румынии. По словам г. Яжджевского, хорошо известно, что авиация Советской России не обладает достаточным радиусом действия, чтобы с баз, расположенных на территории Советской России, атаковать Германию. Польша тем самым вновь доказывает, что она является европейским барьером против большевизма» .
Попытки Англии и Франции добиться изменения позиции Польши ни к чему не привели. Как заявил вечером 19 августа маршал Эдвард Рыдз-Смиглы: «Независимо от последствий, ни одного дюйма польской территории никогда не будет разрешено занять русским войскам» .
В тот же вечер министр иностранных дел Польши Юзеф Бек сообщил французскому послу в Варшаве Леону Ноэлю:
«Для нас это принципиальный вопрос: у нас нет военного договора с СССР; мы не хотим его иметь; я, впрочем, говорил это Потёмкину. Мы не допустим, что в какой-либо форме можно обсуждать использование части нашей территории иностранными войсками» .
Но, может быть, выставляя в качестве обязательного условия пропуск своих войск через польскую территорию, мы просто хотели тем самым сорвать соглашение? И на самом деле это требование было несущественным?
Представим себе, что московские переговоры закончились успехом и договор о взаимопомощи между Англией, Францией и СССР всё-таки заключён. В этом случае после начала 2-й мировой войны были возможны три варианта развития событий:
1. Германия наносит главный удар на Западном фронте по Англии и Франции.
2. Главный удар направлен против Польши и, возможно, Румынии.
3. Главный удар наносится непосредственно по территории СССР через Финляндию, Эстонию и Латвию.
Эти три варианта были изложены в выступлении начальника Генштаба Красной Армии Б. М. Шапошникова на заседании трёх делегаций 15 августа.
Предположим, что первый удар Германии нанесён на Западном фронте. Имея разрешение Польши на использование её территории, Советский Союз будет готов немедленно вступить в войну. В противном случае мы не сможем прийти на помощь. Останется лишь наблюдать, как Гитлер громит Францию. Вспомним события 1914 года. Если бы сразу же после начала 1-й мировой войны Русская армия не предприняла наступление в Восточной Пруссии, вынудив германское командование перебросить с Западного фронта два корпуса и кавалерийскую дивизию,
немцы получили бы очень неплохие шансы разгромить Французскую армию и тем самым выиграть войну.
Рассмотрим теперь второй вариант - нападение Германии на Польшу. При наличии разрешения наши войска вступают на польскую территорию и совместно с польской армией отражают германское нападение. В противном случае придётся ждать, пока Германия разгромит Польшу и выйдет непосредственно к нашим границам. При этом, как справедливо заметил Ворошилов:
«Самого мнения о том, что Польша и Румыния, если они не попросят помощи у СССР, могут стать очень быстро провинциями агрессивной Германии, я не оспариваю.
Должен, однако, заметить здесь, [что] наше совещание является совещанием военных миссий трёх великих государств и представляющие Вооружённые силы этих государств люди должны знать следующее: не в наших интересах, не в интересах Вооружённых сил Великобритании, Франции и Советского Союза, чтобы дополнительные Вооружённые силы Польши и Румынии были бы уничтожены.
А ведь если они, Польша и Румыния, не попросят своевременно помощи Советского Союза, то, по концепции адмирала, Вооружённые силы Польши и Румынии будут уничтожены» .
Но помимо использования польских Вооружённых сил есть ещё один важный довод, который вслух не произносится. Воевать лучше на чужой территории. Если же нам такой возможности не дадут, придётся принять бой на своих рубежах, причём на границах 1939 года.
Наконец, третий вариант, наименее вероятный, но при этом наиболее неприятный для СССР - если немцы полезут к нам через Прибалтику и Финляндию. Впрочем, назвать подобное развитие событий совершенно невозможным тоже нельзя. И в Прибалтике, и тем более в Финляндии были весьма сильны прогерманские настроения. Так что эти страны вполне могли не только пропустить немецкие войска через свою территорию, но и сами принять участие в походе против Советского Союза.
В этом случае поляки точно не станут воевать, поскольку не имеют перед СССР каких-либо обязательств. От Англии и Франции помощи тоже вряд ли дождёшься. Таким образом, мы остаёмся один на один с Германией. Если же в ответ на немецкое нападение Красная Армия ударит по Германии через польскую территорию, тут уж от участия в войне Варшаве никак не отвертеться.
И можно только согласиться с мнением Уинстона Черчилля: «Требование маршала Ворошилова, в соответствии с которым русские армии, если бы они были союзниками Польши, должны были бы занять Вильнюс и Львов, было вполне целесообразным военным требованием» .
К сказанному выше следует добавить, что Польша не только не желала советской помощи, но вплоть до последнего момента продолжала замышлять пакости против нашей страны.
Так, в датированном декабрём 1938 года докладе 2-го (разведывательного) отдела Главного штаба Войска Польского подчёркивалось: «Расчленение России лежит в основе польской политики на Востоке… Поэтому наша возможная позиция будет сводиться к следующей формуле: кто будет принимать участие в разделе. Польша не должна остаться пассивной в этот замечательный исторический момент. Задача состоит в том, чтобы заблаговременно хорошо подготовиться физически и духовно… Главная цель - ослабление и разгром России» .
А вот выдержка из состоявшейся 28 декабря 1938 года беседы советника посольства Германии в Польше Рудольфа фон Шелии с только что назначенным посланником Польши в Иране Я. Каршо-Седлевским:
«Политическая перспектива для европейского Востока ясна. Через несколько лет Германия будет воевать с Советским Союзом, а Польша поддержит, добровольно или вынужденно, в этой войне Германию. Для Польши лучше до конфликта совершенно определённо стать на сторону Германии, так как территориальные интересы Польши на Западе и политические цели Польши на Востоке, прежде всего на Украине, могут быть обеспечены лишь путём заранее достигнутого польско-германского соглашения.
Он, Каршо-Седлевский, подчинит свою деятельность в качестве польского посланника в Тегеране осуществлению этой великой восточной концепции, так как необходимо в конце концов убедить и побудить также персов и афганцев играть активную роль в будущей войне против Советов. Выполнению этой задачи он посвятит свою деятельность в течение будущих лет в Тегеране» .
Из записи беседы министра иностранных дел Германии Иоахима фон Риббентропа с министром иностранных дел Польши Юзефом Беком, состоявшейся 26 января 1939 года в Варшаве: «Г-н Бек не скрывал, что Польша претендует на Советскую Украину и на выход к Чёрному морю» .
Из книги И. Пыхалова „Великая оболганная война” . Ссылки там же.