Главная / Бородавки / Пятое управление кгб ссср. Какие управления КГБ существовали

Пятое управление кгб ссср. Какие управления КГБ существовали

Материал из Википедии - свободной энциклопедии

Пятое управление КГБ СССР - структурное подразделение КГБ СССР , ответственное за контрразведывательную работу по борьбе с идеологическими диверсиями противника.

История

3 июля 1967 года председатель КГБ СССР Ю. В. Андропов направил в ЦК КПСС записку о целесообразности создания в рамках КГБ самостоятельного управления, которое бы отвечало за борьбу с идеологическими диверсиями.

17 июля 1967 года Политбюро ЦК КПСС рассмотрело записку Ю. В. Андропова и приняло постановление № П 47/97 об образовании 5-го управления КГБ СССР.

25 июля 1967 года был издан приказ председателя КГБ СССР № 0096, согласно которому штат 5-го управления определялся в 201 должностное лицо.

11 августа 1989 года было издано постановление Совета министров СССР , согласно которому 5-е управление КГБ СССР было преобразовано в Управление по защите советского конституционного строя КГБ СССР.

Структура

1-й отдел (образован в 1967 году) - работа по каналам культурного обмена, по творческим союзам, НИИ, медицинским и культурным учреждениям, иностранцам;
2-й отдел (образован в 1967 году) - работа совместно с ПГУ против центров идеологических диверсий империалистических государств, пресечение деятельности националистических и шовинистских элементов, а также «Народно-трудового союза »;
3-й отдел (образован в 1967 году) - работа по линии студенческого обмена, студентов и преподавателей;
4-й отдел (образован в 1967 году) - работа по линии религиозных организаций; кураторство над церковью;
5-й отдел (образован в 1967 году) - розыск авторов анонимных антисоветских документов и листовок, проверка сигналов о фактах терроризма, помощь местным органам госбезопасности по предотвращению массовых антиобщественных проявлений;
6-й отдел (образован в 1967 году) - планирование и информационная работа, анализ данных об идеологических диверсиях: «обобщение и анализ данных о деятельности противника по осуществлению идеологической диверсии. Разработка мероприятий по перспективному планированию и информационной работе»;
7-й отдел (образован в 1969 году) - «выявление и проверка лиц, вынашивающих намерения применить взрывчатые вещества и взрывные устройства в антисоветских целях» . Этому отделу были также переданы функции по розыску авторов анонимных антисоветских документов и проверку сигналов об угрозах в адрес высших руководителей страны;
8-й отдел (образован в 1973 году) - «выявление и пресечение акций идеологической диверсии подрывных сионистских центров»;
9-й отдел (образован в 1974 году) - «ведение наиболее важных разработок на лиц, подозреваемых в организованной антисоветской деятельности (кроме националистов, церковников, сектантов); выявлением и пресечением враждебной деятельности лиц, изготавливающих и распространяющих антисоветские материалы; проведением агентурно-оперативных мероприятий по вскрытию на территории СССР антисоветской деятельности зарубежных ревизионистских центров»;
10-й отдел (образован в 1974 году) - «проведение контрразведывательных мероприятий (совместно с ПГУ) против центров идеологической диверсии империалистических государств и зарубежных антисоветских организаций (кроме враждебных организаций украинских и прибалтийских националистов)»;
11-й отдел (образован в 1977 году) - «осуществление оперативно-чекистских мероприятий по срыву подрывных акций противника и враждебных элементов в период подготовки и проведения летних Олимпийских игр в Москве». После проведения Олимпиады на отдел были возложены задачи по наблюдению за научными, профсоюзными, медицинскими и спортивными организациями;
12-я группа (на правах отдела) - координация работы 5-го управления с органами госбезопасности соцстран ;
13-й отдел (образован в 1982 году) - «выявление и пресечение проявлений, имеющих тенденцию к перерастанию в политически вредные группирования, способствующие проведению противником идеологических диверсий против СССР»;
14-й отдел (образован в 1982 году) - «работа по предотвращению акций идеологической диверсии, направленной в сферу Союза журналистов СССР , сотрудников средств массовой информации и общественно-политических организаций»;
15-й отдел (образован в 1983 году) - работа по объектам спортивного общества «Динамо »;
Финансовый отдел;
Группа кадров;
Группа мобилизационной работы;
Секретариат.

Руководство

Начальники

А. Ф. Кадашев (4 августа 1967 - 8 декабря 1968)
Ф. Д. Бобков (23 мая 1969 - 18 января 1983)
И. П. Абрамов (18 января 1983 - май 1989)
Е. Ф. Иванов (май - сентябрь 1989)

Заместители начальника

Ф. Д. Бобков (1967-1969)
Н. М. Голушко (1983-1984)

Начальники 2-го отдела

В. Ф. Лебедев (1983-1987)

Начальники 4-го отдела

Начальники 8-го отдела

Известные сотрудники

Напишите отзыв о статье "Пятое управление КГБ СССР"

Примечания

Ссылки

О. М. Хлобустов
- передача Радио «Свобода» из цикла «Разница во времени», 14 июля 2012

Отрывок, характеризующий Пятое управление КГБ СССР

Война 1812 го года, кроме своего дорогого русскому сердцу народного значения, должна была иметь другое – европейское.
За движением народов с запада на восток должно было последовать движение народов с востока на запад, и для этой новой войны нужен был новый деятель, имеющий другие, чем Кутузов, свойства, взгляды, движимый другими побуждениями.
Александр Первый для движения народов с востока на запад и для восстановления границ народов был так же необходим, как необходим был Кутузов для спасения и славы России.
Кутузов не понимал того, что значило Европа, равновесие, Наполеон. Он не мог понимать этого. Представителю русского народа, после того как враг был уничтожен, Россия освобождена и поставлена на высшую степень своей славы, русскому человеку, как русскому, делать больше было нечего. Представителю народной войны ничего не оставалось, кроме смерти. И он умер.

Пьер, как это большею частью бывает, почувствовал всю тяжесть физических лишений и напряжений, испытанных в плену, только тогда, когда эти напряжения и лишения кончились. После своего освобождения из плена он приехал в Орел и на третий день своего приезда, в то время как он собрался в Киев, заболел и пролежал больным в Орле три месяца; с ним сделалась, как говорили доктора, желчная горячка. Несмотря на то, что доктора лечили его, пускали кровь и давали пить лекарства, он все таки выздоровел.
Все, что было с Пьером со времени освобождения и до болезни, не оставило в нем почти никакого впечатления. Он помнил только серую, мрачную, то дождливую, то снежную погоду, внутреннюю физическую тоску, боль в ногах, в боку; помнил общее впечатление несчастий, страданий людей; помнил тревожившее его любопытство офицеров, генералов, расспрашивавших его, свои хлопоты о том, чтобы найти экипаж и лошадей, и, главное, помнил свою неспособность мысли и чувства в то время. В день своего освобождения он видел труп Пети Ростова. В тот же день он узнал, что князь Андрей был жив более месяца после Бородинского сражения и только недавно умер в Ярославле, в доме Ростовых. И в тот же день Денисов, сообщивший эту новость Пьеру, между разговором упомянул о смерти Элен, предполагая, что Пьеру это уже давно известно. Все это Пьеру казалось тогда только странно. Он чувствовал, что не может понять значения всех этих известий. Он тогда торопился только поскорее, поскорее уехать из этих мест, где люди убивали друг друга, в какое нибудь тихое убежище и там опомниться, отдохнуть и обдумать все то странное и новое, что он узнал за это время. Но как только он приехал в Орел, он заболел. Проснувшись от своей болезни, Пьер увидал вокруг себя своих двух людей, приехавших из Москвы, – Терентия и Ваську, и старшую княжну, которая, живя в Ельце, в имении Пьера, и узнав о его освобождении и болезни, приехала к нему, чтобы ходить за ним.
Во время своего выздоровления Пьер только понемногу отвыкал от сделавшихся привычными ему впечатлений последних месяцев и привыкал к тому, что его никто никуда не погонит завтра, что теплую постель его никто не отнимет и что у него наверное будет обед, и чай, и ужин. Но во сне он еще долго видел себя все в тех же условиях плена. Так же понемногу Пьер понимал те новости, которые он узнал после своего выхода из плена: смерть князя Андрея, смерть жены, уничтожение французов.
Радостное чувство свободы – той полной, неотъемлемой, присущей человеку свободы, сознание которой он в первый раз испытал на первом привале, при выходе из Москвы, наполняло душу Пьера во время его выздоровления. Он удивлялся тому, что эта внутренняя свобода, независимая от внешних обстоятельств, теперь как будто с излишком, с роскошью обставлялась и внешней свободой. Он был один в чужом городе, без знакомых. Никто от него ничего не требовал; никуда его не посылали. Все, что ему хотелось, было у него; вечно мучившей его прежде мысли о жене больше не было, так как и ее уже не было.
– Ах, как хорошо! Как славно! – говорил он себе, когда ему подвигали чисто накрытый стол с душистым бульоном, или когда он на ночь ложился на мягкую чистую постель, или когда ему вспоминалось, что жены и французов нет больше. – Ах, как хорошо, как славно! – И по старой привычке он делал себе вопрос: ну, а потом что? что я буду делать? И тотчас же он отвечал себе: ничего. Буду жить. Ах, как славно!
То самое, чем он прежде мучился, чего он искал постоянно, цели жизни, теперь для него не существовало. Эта искомая цель жизни теперь не случайно не существовала для него только в настоящую минуту, но он чувствовал, что ее нет и не может быть. И это то отсутствие цели давало ему то полное, радостное сознание свободы, которое в это время составляло его счастие.
Он не мог иметь цели, потому что он теперь имел веру, – не веру в какие нибудь правила, или слова, или мысли, но веру в живого, всегда ощущаемого бога. Прежде он искал его в целях, которые он ставил себе. Это искание цели было только искание бога; и вдруг он узнал в своем плену не словами, не рассуждениями, но непосредственным чувством то, что ему давно уж говорила нянюшка: что бог вот он, тут, везде. Он в плену узнал, что бог в Каратаеве более велик, бесконечен и непостижим, чем в признаваемом масонами Архитектоне вселенной. Он испытывал чувство человека, нашедшего искомое у себя под ногами, тогда как он напрягал зрение, глядя далеко от себя. Он всю жизнь свою смотрел туда куда то, поверх голов окружающих людей, а надо было не напрягать глаз, а только смотреть перед собой.
Он не умел видеть прежде великого, непостижимого и бесконечного ни в чем. Он только чувствовал, что оно должно быть где то, и искал его. Во всем близком, понятном он видел одно ограниченное, мелкое, житейское, бессмысленное. Он вооружался умственной зрительной трубой и смотрел в даль, туда, где это мелкое, житейское, скрываясь в тумане дали, казалось ему великим и бесконечным оттого только, что оно было неясно видимо. Таким ему представлялась европейская жизнь, политика, масонство, философия, филантропия. Но и тогда, в те минуты, которые он считал своей слабостью, ум его проникал и в эту даль, и там он видел то же мелкое, житейское, бессмысленное. Теперь же он выучился видеть великое, вечное и бесконечное во всем, и потому естественно, чтобы видеть его, чтобы наслаждаться его созерцанием, он бросил трубу, в которую смотрел до сих пор через головы людей, и радостно созерцал вокруг себя вечно изменяющуюся, вечно великую, непостижимую и бесконечную жизнь. И чем ближе он смотрел, тем больше он был спокоен и счастлив. Прежде разрушавший все его умственные постройки страшный вопрос: зачем? теперь для него не существовал. Теперь на этот вопрос – зачем? в душе его всегда готов был простой ответ: затем, что есть бог, тот бог, без воли которого не спадет волос с головы человека.

Поиск по "девятое управление кгб ". Результатов: девятое - 315 , кгб - 1349 , управление - 10780 .

Результаты с 1 по 20 из 31 .

Результаты поиска:

1. Владимир Путин - зловещее восхождение к власти. Основная причина его неизвестности была в том, что всего за несколько лет до назначения на высокий пост, Путин был лишь одним из многих офицеров среднего звена в КГБ /ФСБ. В 1996-м году Путин получил должность в хозяйственном управлении администрации...
На девятую годовщину теракта к памятнику пришли трое или четверо местных журналистов, за которыми наблюдали двое милиционеров в патрульной машине; однако ни для тех ни для других особых занятий не нашлось.
Дата: 07.09.2009 2. Частные спецслужбы Гусинского, Березовского и Ходорковского стали прототипами современных СБ. «Раньше в личную охрану, если ты выходил из «девятки» (девятое управление КГБ , которое занимается охраной первых лиц государства), – вспоминает Андрей Луговой, – тебя брали не глядя.
Дата: 03.12.2007 3. Хроника антироссийской кампании. Андрей Луговой - потомственный военный, в 1987 году окончил Московское командное училище имени Верховного Совета и был направлен на службу в Кремлевский полк 9?го управления КГБ СССР, занимавшегося охраной высших должностных лиц государства.
Но кроме этого он сотрудничает с группой охранных компаний «Девятый вал».
Дата: 22.01.2007 4. Досье на кандидатов от ЛДПР. В 1987 году окончил Московское командное училище, распределён в Кремлёвский полк, входивший в состав КГБ СССР. В 1991 году перешёл в Девятое главное управление КГБ (предшественник нынешней Федеральной службы охраны), где служил до увольнения в звании майора ФСБ в 1996 году.
Дата: 23.11.2007 5. Высшая школа бизнеса: КГБ лучше MBA. ... главные управления КГБ представлены неравномерно. «Есть большая разница между кадрами, которые отбирались для разведки и для других управлений КГБ . Не было ничего общего между Первым управлением (разведка) и, например, Девятым (правительственная охрана) или Пятым (борьба с инакомыслием), - говорит бывший офицер Первого главного управления (ПГУ), депутат Госдумы Александр Лебедев, контролирующий Национальную резервную корпорацию с активами в несколько миллиардов долларов. - Между управлениями ...
Дата: 20.11.2007 6. Кондауров: "Мои телефонные переговоры висят в Интернете." Закончил Московский инженерно-экономический институт (ныне Государственный университет управления ) по специальности "экономическая кибернетика", затем обучался в Высшей школе КГБ в Минске. Служил в Пятом и Девятом управлениях КГБ , возглавлял Центр общественных связей ФСК - ФСБ. После событий октября-1993 ушел из органов, генерал-майор ФСБ в отставке.
Дата: 30.12.2003 7. Олимпийский провал агента "Эльбрус". Собственно, именно стараниями Лаврова в середине 70-х годов в агентурной сети 5-го управления КГБ появился агент под псевдонимом Эльбрус, известный в обычной жизни как тренер советской горнолыжной команды Леонид Тягачев.
Но когда российские спортсмены внезапно провалили предолимпийский сезон, закончив его лишь на девятом месте, о медальном плане сразу забыли.
Дата: 04.03.2010 8. России отравили внешнюю политику. Это был высокий плотный мужчина, бывший сотрудник девятого управления КГБ - подразделения, которое отвечало за охрану политических лидеров.
Дата: 22.11.2006 9. КГБ во власти и бизнесе. [...] Структура КГБ СССР Главные управления (Номера соответствующих отделов в региональных структурах соответствовали номерам управлений .) Первое (разведка) Второе (внутренняя безопасность и контрразведка) Пограничные войска Восьмое (связь и шифровальная служба) Управления Третье (военная контрразведка) Пятое(борьба с идеологическими диверсиями) Шестое (промышленная безопасность) Седьмое (наружное наблюдение) Девятое (правительственная охрана) Оперативно-техническое (ОТУ) Пятнадцатое (охрана...
Дата: 27.12.2002 10. "Только я его хвалю". - Ой, ну что вы. Лубянка - это КГБ , мы сидели в Ясеневе. Вообще КГБ никакого отношения не имел к разведке, с моей точки зрения. На 95 процентов абсолютно самостоятельная история, но формально да, КГБ . Какое отношение разведка имела к девятому , например, управлению , к охране? - Сейчас модно выяснять, как КГБ задолго до перестройки начал готовиться к рыночным временам.
Дата: 21.01.2013 11. Александр Коржаков. В конце службы предложили пойти в Девятое управление КГБ . С 1970 по 1989 работал в 9-м Управлении КГБ . В 1978 был переведен в подразделение, которое занимается личной охраной. В 1971 году вступил в КПСС. Был членом партбюро подразделения и членом комитета комсомола 9-го Управления . Был в личной охране Бабрака Кармаля. В 1983-84 был в личной охране Юрия Андропова. В конце 1985, когда в 9-ом Управлении охраны КГБ СССР была сформирована группа телохранителей нового кандидата в члены Политбюро ЦК...
Дата: 11.09.2000 12. Как Ходорковский спас Конаныхина. Конаныхин въезжал туда на бронированном «ЗИЛе» с охраной, полученном опять-таки стараниями бывших и ныне действующих сотрудников девятого управления КГБ . Увлекаясь, Конаныхин рассказывает, что на этом же «ЗИЛе» он въезжал в Кремль, как к себе на дачу, дабы всякий раз получить аудиенцию у Бориса Ельцина, предвыборную кампанию которого в 1991 году он финансировал.
Дата: 12.02.2004 13. Гл.4. Узбекский след Анатолий Васильевич посмотрел на меня выразительно, мол, что с него возьмёшь, пятёрочник, начальству в рот смотрит (то есть из Пятого, политического управления КГБ ). Вздохнул и пошел. А я вскоре после этого говорил с одним офицером из Управления ...
На эту операцию была выделена большая сумма денег по девятой статье, на оперативные расходы. И около миллиона долларов было разворовано. Хохольков тогда был начальником отдела в ОУ АТЦ. А Волох - начальником управления , и такую большую сумму мог... 14. Радиоактивные связи пассажира Лугового. Другой пассажир авиарейса - Вячеслав Соколенко окончил то же МосВОКУ, а затем вместе с Луговым служил в 9-м управлении КГБ . Далее Соколенко работал заместителем начальника СБ телеканала ОРТ. Опять-таки член ассоциации «Девятичи» и большой поклонник...
Олег Голован (справа) в офисе ФСО Другой партнер Лугового - Андрей Агафонов, тоже начинал службу в КГБ , а затем стал соучредителем ранее подконтрольных Луговому ЧОПов «Столица-Щит» и «Девятый вал - безопасность».
Дата: 21.02.2012 15. "Перевертыш" и "Прачечная". Личную охрану Березовского непосредственно обеспечивало не агентство "Атолл", а подразделение ветеранов Девятого управления КГБ . В "Атолле" существовала группа охраны, сотрудники которой иногда передвигались на третьей машине в кортеже олигарха, а также охраняли членов его семьи, когда в этом была необходимость.
Дата: 06.04.2007 16. 3 МУР против ФСБ Уже тогда оперативные работники понимали, что такое Лазовский и кто за ним стоит, поэтому Платонов предупредил Макеева, что дело важное и сложное, посадил его в маленький кабинет на девятом этаже реконструированного старого здания Лубянки вместе с еще одним сотрудником и попросил материалы дела оперативного учета ни с кем не обсуждать. Сотрудником, оказавшимся в кабинете Макеева, был Александр Литвиненко. Именно от Макеева он впервые услышал, что Московское управление ФСБ превратилось в банду... 17. Бывшая жена императора. В тесном зале девятого арбитражного апелляционного суда Москвы председательствующий монотонным голосом оглашает решение по делу скандального московского долгостроя - комплекса «Кутузовская миля».
Этот дом, квартиры в котором членам путинской команды когда-то дало управление делами президента, называют «домом соратников президента».
Дата: 21.11.2018 18. Личная охрана первых лиц России. Президента России охраняет ФСО, а раньше этим занималось Девятое управление КГБ СССР.
Дата: 18.12.2003 19. Цеховые разборки вокруг "Моста". Дело в том, что «Мост» сознательно «наехал» на Заостровцева, использовав для этого наработки своей службы безопасности, а точнее – управления информационной разведки. Для непосвященных – это ничего не значащие нюансы, но для нынешних руководителей ФСБ ситуация представляется исключительной. Впервые «Мост», службу безопасности которого уже девятый год возглавляет бывший зампред КГБ Филипп Бобков, позволил себе публично и при этом грамотно с точки зрения закона «наехать» не просто на представителя...
Дата: 12.05.2000 20. Спасут и сохранят. Эксперт напомнил, что в советские времена патриарх московский относился к номенклатуре Политбюро, и его охраняло Девятое управление КГБ , которое позднее было переформировано в ФСО. «Решение президента, согласно которому охрана патриарху предоставляется за счет налогоплательщиков, в принципе может стать предметом судебного оспаривания,- отметил Ихлов.- ФСО- это бюджетно финансируемая организация, и таким образом охрану руководителя одной из религиозных общественных организаций должны оплачивать...
Дата: 21.05.2012

В холодной войне, как и во всякой другой, были успехи и поражения, неудачи и просчеты, приводившие иной раз к необратимым последствиям. Любые спецслужбы нелегко переживают удары противника, немало таких ударов пришлось перенести и КГБ. Особенно болезненно воспринимались измены сотрудников аппарата, тех, с кем целый день проводишь вместе, кого и в лифте встречаешь, и на совещаниях, с кем постоянно связан ведением общих дел.

Сотруднику центрального аппарата КГБ майору Шеймову по делам службы никогда и никуда не надо было отлучаться, весь рабочий день, нередко затягивавшийся до глубокой ночи, он проводил в своей комнате, куда попасть было непросто: он запирался и открывал дверь не на всякий стук, а если отлучался на обед или, скажем, шел к начальству, непременно поворачивал рычажки своего замка, снабженного шифром, и еще разок дергал за ручку двери, проверяя, хорошо ли она заперта.

Так было, когда Шеймов работал в Польше, такой же режим соблюдал в период работы в нескольких африканских странах, этот порядок поддерживал и по возвращении в Москву. И ничего удивительного в том не было, профессия у него такая - шифровальщик.

Однажды Шеймов не явился на службу, все решили, что заболел, ибо его знали как человека дисциплинированного, исполнительного, для которого долг прежде всего.

Не явился он и на следующий день, дома на телефонные звонки никто не отвечал. Коллеги забеспокоились, поехали к Шеймову на квартиру. Но и здесь не обнаружили никаких признаков жизни. Ничего не могли сказать и соседи. При помощи работников домоуправления сотрудники вошли в квартиру. Никого. В комнатах не то чтобы идеальный порядок, но вроде бы все на месте.

Зашли к родителям Шеймова. Оказалось, они тоже ничего не знают. Работники органов госбезопасности встревожились еще больше, заметив, как странно повели себя старики. Казалось бы, они должны были забеспокоиться: ни на работе, ни дома нет сына, любимой внучки и снохи. А родители Шеймова лишь удивленно пожимали плечами, мол, понятия не имеем, куда они могли подеваться.

К великому нашему стыду, вскоре было установлено: ни в Москве, ни в стране Шеймова и его семьи нет. Выехали. Сами они, конечно, этого сделать не смогли бы. Всех троих вывезли, очевидно, с их согласия. Сомнений у сотрудников органов госбезопасности почти не оставалось, но все-таки в предательство верилось с трудом. Провели тщательное расследование. И снова нас ждал удар.

Обычно, когда агент иностранной разведки покидает страну пребывания и возвращается на родину, некоторое время, и иной раз довольно долго, он не выходит на связь со спецслужбой, ибо за ним может вестись наблюдение. Начинать работу он имеет право лишь после того, как получит сигнал от «хозяев». Этот сигнал Шеймову был дан - ему послали письмо. Конечно, не на его имя и адрес, и написано оно было не открытым текстом. Но сомнений не оставалось: Шеймов не первый день работает на противника.

Это был тяжелый провал, ведь Шеймов шифровальщик, и с его помощью в руки противника попали шифры, а значит, все, что передавали наши агенты, западные спецслужбы перехватывали и расшифровывали. Неизвестно, сколько времени это продолжалось.

Можно представить, что мы испытали! Прежде всего это было чувство страшного унижения - ведь обвели вокруг пальца, и еще, конечно, у каждого кипела злость от сознания собственной беспомощности и бессилия.

Многие наши беды происходили от нежелания глубоко анализировать причины тех или иных явлений, тормозящих развитие государства и ведущих к пагубным последствиям. Порок этот не миновал и органы госбезопасности. Кто знает, если бы из случая с Шеймовым были сделаны необходимые выводы, может быть, не удалось бы у всех на глазах бежать из страны другому «борцу за освобождение СССР» - Гордиевскому.

Взаимопроникновение в систему иностранных разведок - естественный процесс, мы внедрялись в спецслужбы западных стран, они - в наши. Но возможность проникновения противника в наши спецслужбы, к сожалению, недооценивалась - как в службах разведки, так и контрразведки. Перебежчики бывают, такое у нас случается, но чтобы агент ЦРУ работал рядом с тобой, за соседним столом на Лубянке, такое и представить себе невозможно. Занимаясь внедрением в иностранные спецслужбы, мы даже мысли не допускали, что западный агент может внедриться к нам. Даже зная о каких-то настораживающих деталях, органы безопасности допускали беспечность. В КГБ на всех уровнях не желали серьезно думать, что такое может случиться.

Когда наш сотрудник оставался на Западе, дело, конечно, тщательно расследовалось, виновных в упущении наказывали. Может быть, именно боязнь такого наказания и сковывала действия сотрудников, не стремившихся обнаружить и разоблачить агентов, внедрившихся к нам. Правда, таких было немного.

Разоблачение нескольких сотрудников КГБ, работавших на противника, таких, как Полищук, Моторин, Вареник, Южин, - воспринималось как невероятное ЧП. Но это в разведке. Контрразведка жила спокойно. И вдруг, словно гром среди ясного неба: наш майор - агент ЦРУ!

Заместитель начальника отделения Московского управления КГБ Воронцов был пойман с поличным при передаче секретных данных сотруднику ЦРУ, работавшему в Москве под крышей посольства США. С разрешения следователя я в качестве одного из руководителей КГБ беседовал с Воронцовым после его задержания.

Он рассказал историю своего падения. По его словам, никто его не вербовал и до определенного часа он не имел никаких связей с ЦРУ. Решил перебежать к противнику сам. Опытный разведчик, он знал, как избежать слежки, установить контакты. Воронцов бросил в машину сотрудника американского посольства письмо, в котором предлагал свои услуги. Ответа не последовало. Это не обескуражило Воронцова, из собственной практики он хорошо знал, что не каждый тут же схватит приманку, которую ему бросают. Через некоторое время он положил в посольскую машину второе письмо. Контакт с ним американцы установили после третьей попытки. Убедились, что этот человек может быть полезен, ибо пришел он, конечно, не с пустыми руками, и согласились принять его услуги за 30 000 долларов - тридцать сребреников!

Мы отлично знали всех сотрудников американской резидентуры в Москве, знали и «чистых» дипломатов, которые нас не интересовали. За действиями резидентов внимательно следили, о чем они, безусловно, прекрасно знали. Мимо наших глаз не прошел ни один их контакт, ни один маршрут, и для этого не требовалось даже постоянной слежки и специального наружного наблюдения - мы знали своих «коллег» в лицо. Ни пересаживания с одной машины на другую, ни смена такси на автобус или метро ничего не меняли. Американские агенты, как правило, являются профессионалами высокого класса. Они, безусловно, чувствовали нашу опеку, просто и мысли не допускали, что ее может не быть, и на сей раз придумали забавную штуку.

«Чистого» дипломата Джона по росту и телосложению не отличишь от резидента Брауна. Браун надевает искусно сделанную резиновую маску, имитирующую лицо Джона, и преспокойно отправляется куда нужно. Он уверен, что Джон нам неинтересен и никто не станет за ним следить. Распознать эту маску было невозможно даже на близком расстоянии, а уж если человек в машине - пусть она даже медленно выезжает из ворот посольства - тут и вовсе не о чем беспокоиться.

Однако нам довольно быстро удалось разгадать «иллюзион». Он помогал держать в поле зрения именно тех агентов, которые могли нанести наибольший вред. А американские разведчики, гордые своей изобретательностью, продолжали думать, будто дурачат нас.

Этот метод был описан в «Информационном бюллетене» контрразведки, посвященном практическим приемам, способам и тактике борьбы против агентуры западных спецслужб. Воронцов передал бюллетень американцам. Сотрудник ЦРУ, задержанный во время встречи с Воронцовым, был не в маске, а в парике, с наклеенными усами.

Воронцов передал противнику важные секретные данные, выдал товарищей по работе и людей, сотрудничавших с органами госбезопасности, раскрыл методы работы контрразведки, следившей за сотрудниками ЦРУ в Москве.

Меня поразила откровенность, с какой Воронцов рассказывал о своем предательстве. Было ощущение, что этого человека не мучила совесть. Не похож он был и на убежденного противника. Просто хотел заработать побольше денег и все скулил, как его, беднягу, обидело начальство. Верно, его и в самом деле обидели, когда обнаружили, что тратит казенные деньги на личные нужды. Суммы были мелкие, его пристыдили и понизили в должности. Вот и отомстил: перешел на службу к американцам.

А ведь сослуживцы Воронцова видели многое, видели, что живет не по карману, роскошествует, охотно дает взаймы деньги, хотя до недавнего времени сам из долгов не вылезал…

Воронцов вызывал брезгливое чувство, он всячески заискивал, старался вызвать сочувствие, тяжело было смотреть на молодого человека, которого сгубила жажда наживы.

Да, это были наши поражения, означавшие проигрыш в холодной войне. Мы не решались сказать о промахах народу и таким образом потеряли право говорить об ошибках других. Однако сам факт разоблачения шпионов делал честь нашей внешней контрразведке, во главе которой стояли такие честные и высокопрофессиональные специалисты, как Анатолий Киреев и Леонид Никитенко.

Надо отдать должное и начальнику разведки В.А. Крючкову, который не боялся уронить престиж своего подразделения, не скрывал наличия у нас агентов, работавших на спецслужбы Запада, и подвергал тщательному анализу все случаи их разоблачения.

Из новой книги: Бобков Ф.Д. Агенты. Опыт борьбы в «Смерше» и «Пятке». – М.: Алгоритм, 2012.

Автор этой книги Филипп Денисович Бобков - генерал госбезопасности. После создания в 1968 году в составе КГБ СССР 5-го Управления (защита конституционного строя) Бобков был назначен заместителем начальника этого Управления, а с мая 1969 года по январь 1991 года был его бессменным начальником.
Главной задачей 5-го Управления КГБ являлась борьба с антисоветскими элементами и с диссидентским движением, и Ф. Д. Бобков, в течение более двадцати лет возглавляя эту борьбу, собрал огромный материал о подрывной деятельности против СССР агентов влияния Запада. Не случайно с началом перестройки генерал Бобков подвергся резкой критике со стороны либеральных кругов и в январе 1991 года был освобожден от занимаемых должностей.
Генерал армии Филипп Денисович Бобков свыше 20 лет боролся с диссидентами, будучи руководителем 5-го Управления КГБ СССР Он собрал огромный материал о деятельности в Советском Союзе «пятой колонны» Запада Бобков один из немногих, кто знает, как «готовили» предателей, и даже называет их поименно. Не случайно с началом перестройки генерал Бобков подвергся резкой критике со стороны российских либеральных кругов и в январе 1991 года был освобожден от занимаемой должности.
Одним из ключевых проектов по разрушению СССР был «План Лиоте», разработанный в ЦРУ США вскоре после окончания Второй мировой войны. Он был назван по фамилии французского генерала, воевавшего в свое время в Алжире. Генерал Лиоте призывал сажать деревья вдоль алжирских дорог, чтобы через многие годы, когда эти деревья вырастут, французы могли отдыхать в их тени.
Американский «План Лиоте» предусматривал создание в Советском Союзе мощной, ориентированной на Запад прослойки в среде интеллигенции и в верхних эшелонах власти. В нужный момент, «когда деревья станут большими», для США возникнет благоприятная ситуация для нанесения смертельного удара по СССР…

Охрана Хрущева не смогла уберечь его только от отставки

9-е Управление КГБ: 1953–1964

Сразу же после смерти Иосифа Сталина в охране первых лиц государства да и вообще в структуре спецслужб Советского Союза произошли серьезные перемены. Охрана вождя была расформирована на следующий же день после его похорон.

Уже 5 марта 1953 года Лаврентий Берия объединил МГБ и МВД в одно министерство под названием МВД СССР и самолично его возглавил. 24 марта этого же года в министерстве был утвержден штат 9-го Управления.

Но уже 13 марта 1954 года, после смерти Берии, указом Президиума Верховного Совета при Совете министров СССР был создан Комитет государственной безопасности (КГБ). Таким образом, служба госбезопасности вновь была отделена от МВД. На 9-е Управление КГБ при Совете министров СССР (а в новой структуре всего их было 10) были возложены задачи по охране руководителей партии и правительства. Изменения не только затронули организационную структуру службы государственной охраны, но и, безусловно, сказались на самих условиях ее работы. Именно в этот период специалистами сталинского поколения чекистов были подготовлены уникальные приказы и инструкции, а также сформированы фундаментальные системные документы легендарной «девятки».

«Не велено туда ходить!»

В 50-е годы прошлого века главная кузница кадров для госбезопасности получила статус вуза - Высшей школы КГБ при Совете министров СССР. Это было не только престижно, но и необходимо. Заветы Дзержинского помнили и следовали им неукоснительно. Совершенствовалась система подбора и образования кадрового резерва, создавались все необходимые условия для подготовки грамотных специалистов. При этом обучение в Высшей школе проходили только офицеры, имеющие стаж практической работы в КГБ не менее трех лет. «Абитуриентов» с улицы не брали. Попасть в Высшую школу («вышку», как ее уважительно называли сами чекисты) можно было только по рекомендации руководства управлений и после утверждения кандидатуры партийной организацией, на учете в которой состоял кандидат на экзаменационную сессию.

Согласно давним чекистским традициям для обеспечения безопасности руководителя страны всегда отбирали самых лучших специалистов. Над этим работали и кадровые службы, и руководители подразделений на всех уровнях, выдвигая кандидатов, не единожды проверенных в практической работе. Одной из наиболее ярких личностей в охраны советских лидеров стал Михаил Петрович Солдатов (1926–1997). В течение долгих лет он работал в группах охраны Семена Михайловича Буденного, Никиты Сергеевича Хрущева и Леонида Ильича Брежнева. А на службу его благословил Иосиф Сталин. Но обо всем по порядку.

Никита Сергеевич Хрущев с телохранителем, подполковником девятого управления КГБ Михаилом Солдатовым. Фото: historicaldis.ru

Вот что рассказал нам сын Михаила Петровича Александр Солдатов, майор КГБ в отставке, а ныне наставник Академии Национальной ассоциации телохранителей (НАСТ) России:

«Отец окончил ремесленное училище и был направлен работать токарем на Московский электроламповый завод. Там его застала война. Он возглавил комсомольскую бригаду, которая выполняла военные заказы. Но этого ему было мало, он хотел большего и то ли в 1942, то ли в 1943 году поехал к своей тете в Ленинград, чтобы оттуда пойти на фронт. Приехал. Тетя его встретила, быстро надавала тумаков, напоила-накормила и… отправила назад. Когда отец вернулся, его встретил начальник цеха и сказал: "Миша, что будем делать-то? Или я сообщу "наверх", и тогда ты сам знаешь, что тебя ждет. Или давай план перевыполняй". Отцу долго думать не пришлось: "Буду перевыполнять план".

Работали они в то время, как и многие, в три смены. Наверное, с того времени, когда папа, будучи еще совсем мальчишкой, брал на себя серьезные обязательства, и начал формироваться его характер. Тогда такие пацаны были маленькими героями трудового, но все же фронта. На таких обращали особое внимание. Поэтому уже после войны он оказался в числе комсомольцев, которым поступило предложение пойти работать в органы госбезопасности, в то время МГБ. Естественно, комсомолец на такое предложение ответил: "Есть!". Прошел чекистскую школу молодого бойца, был зачислен в соответствующее подразделение. Все как у всех. Службу нес добросовестно, что называется, "как учили", и однажды по указанию руководства оказался на госдаче Семена Михайловича Буденного, чтобы подменить заболевшего сотрудника.

На месте начальник охраны сказал ему: "Вот тебе участок поста, без моей команды никого не впускать и не выпускать". Просто и понятно. Никого - значит никого! Понимаете, охрана - это такое подразделение, где каждый четко выполняет свои обязанности и поставленные перед ним задачи. Это и называется чекистская школа.

Вот так это понимал мой отец. Его не попросили, ему именно приказали - чтобы вот по этой конкретной тропинке никто не прошел. Остальное его не касается. При этом начальник доводит до его сведения: туда могу пройти только я и те люди, которых я проведу с собой. Что же тут непонятного?

Вот такое простое с виду задание, у нас это называется "держать периметр".

С этого начинали все. Кто "держал периметр", кто держал "тропинки", "участки трассы", кто "осуществлял допуск в государственные учреждения". Школа была устроена так, что каждый без исключения молодой сотрудник сам начинал выполнять свое первое задание, а потом постепенно к нему приходило понимание того, что такое режим, дисциплина, что еще от него требуется, помимо "пускать - не пускать", и так далее по мере накопления опыта. Старшие всегда следили, но не всегда вовремя подсказывали. Не детский сад. Одним словом, молодежь растет на постах. А посты меняются и по годам, и по опыту. Можно было и всю жизнь на одном посту проработать…

И вот, когда отец "держал периметр", легендарный командарм Семен Буденный решил прогуляться по любимой тропинке и неожиданно встретил нового молодого сотрудника. Отец мне потом рассказывал: "Такое лицо знакомое, как родной. А кто такой - не знаю. Говорю: "Не велено туда ходить".

Как не велено?

Не велено. Начальник охраны сказал, что нельзя.

А если я здесь начальник?

У меня здесь только один начальник.

Ну ладно...

Потом, конечно, начальник прибежал и приказал пропустить Буденного. А тот ему и говорит: "Слушай, пацан у тебя какой хороший, даже меня не испугался". Шло время, сотрудник, которого отец подменял, выздоровел и вернулся обратно в подразделение, и сменщика, по идее, пора было откомандировать обратно. Об этом стало известно Буденному, и он, видимо, хорошо помня курьез "с одним начальником", сказал: "Слушай, это хороший парень, правильно выполняет свои обязанности, дисциплинированный, надо бы оставить". Так отец и попал в группу личной охраны Семена Михайловича Буденного».

Случилось так, что молодой Михаил Солдатов получил «профессиональное благословение» от самого Сталина. Вот эта легендарная история из архива НАСТ России, которая передавалась в коридорах «девятки» из поколения в поколение:

«Молодой лейтенант Михаил Солдатов впервые дежурил возле спецподъезда первого корпуса Кремля, лестницы которого вели в главный кабинет страны. Это очень серьезная работа, и, конечно, к ней готовили офицеров, но все и всегда происходит в первый раз.

К зданию, как обычно, подъехал хорошо известный автомобиль. Из машины вышли Буденный со Сталиным. Выездная охрана оставалась там, где ей и положено было находиться. Однако вместо того, чтобы сразу пройти в здание, Иосиф Виссарионович неожиданно обратился к молодому офицеру, встречавшего его наверху у двери. Отдавая честь на посту при проходе генералиссимуса, Михаил Солдатов, "как учили", буквально застыл, не забыв при этом четко прилепить руку к фуражке. Что-то в этом эпизоде Сталину показалось необычным, и генералиссимус, глядя прямо в глаза отдававшему ему честь офицеру, вкрадчиво, как он умел, спросил:

Как ваша фамилия, товарищ лейтенант?

Что делать? Казалось бы, нет ничего проще, чем ответить на простой вопрос, тем более что он обязан это сделать. Но Солдатов... молчал. Сам "отец народов" смотрит на него в упор и ждет ответа, а лейтенант не может вымолвить ни слова! Так, по утверждению офицеров выездной охраны дежурной смены Сталина, продолжалось с полминуты. Пауза явно затягивалась, и ситуация с каждым моментом становилась неопределеннее. В театре это называется немая сцена. Наконец Сталин смилостивился.

Ну, не будем смущать товарища лейтенанта, - сказал он Буденному и, полуобняв маршала, сам вошел в заранее открытые двери.

Однако молчание молодого офицера, видимо, никак не давало покоя вождю. Когда Сталин, уезжая, проходил через подъезд, он вновь обратился к Солдатову:

Все же, товарищ лейтенант, как же вас зовут?

Солдатов Михаил.

У вас прекрасная русская фамилия. Не стесняйтесь. Я уверен, что у вас со службой все сложится хорошо.

И действительно, Сталин как в воду глядел. Михаил Петрович Солдатов уже в 30 лет стал майором КГБ, и ему с 1956 года доверили должность в группе охраны, которая работала с руководителем страны Никитой Сергеевичем Хрущевым».

«Здесь очень пригодился опыт, который отец приобрел в работе с Буденным, - говорит Александр Солдатов. - Папа знал, как готовятся выезды, как организовывается сопровождение, как распределяются задания и функции между сотрудниками, кто за что отвечает и т.д. Он был от природы наделен удивительным чувством ответственности и аккуратности по отношению к своим обязанностям».

Опергруппа, на выезд!

Основой работы «девятки» послужили формы и методы, наработанные чекистами в непростые времена обеспечения безопасности Иосифа Виссарионовича Сталина. За 30 с лишним лет у чекистов выстроилась четкая схема организации работы, приобрели явные очертания методы распределения сил и средств, сформировались профессиональные традиции. А традиции - это основа любой школы, в том числе и обеспечения личной безопасности руководителей страны.

По словам президента Национальной ассоциации телохранителей (НАСТ) России Дмитрия Фонарева, существует очень красивая легенда, что даже свой номер 9-е Управление получило в связи со сталинским прошлым. Дело в том, что каждые сутки Сталина охраняла группа в составе девяти офицеров. Из-за этого в профессиональный обиход не только НКВД, но и других ведомств, а главное, в сознание руководства страны вошло название «девятка».

Так вот, когда в 1954 году в Верховном Совете СССР начали готовить документы для образования КГБ и дошла очередь до распределения порядковых номеров управлений, то управлению личной охраны решили присвоить номер, который в сознании людей стал профессиональным синонимом, образом личной охраны. Напомним, что это всего-навсего легенда, но нет и никаких фактов, способных ее опровергнуть…

Согласно приказу КГБ СССР № 00157 и внутренним инструкциям «девятки» все последующие годы работали целые поколения чекистов. Нужно понимать, что это и есть та самая крайне необходимая в охранном деле преемственность, о которой говорят многие специалисты.

Естественно, что в новых условиях государственного управления не обошлось и без серьезных усовершенствований структуры, методов и форм работы системы личной охраны. В первую очередь новации в охранных технологиях были связаны с тем, что руководство страны изменило внешнюю политику. Командировки по стране стали обыденностью, а зарубежные визиты требовали от «девятки» осознания наступившей реальности и серьезного совершенствования существовавшего подхода к обеспечению подобных мероприятий.

В сталинские годы по понятным причинам контакты первого лица и его окружения с внешним миром были сведены к минимуму. Сам Иосиф Сталин выезжал за пределы СССР лишь дважды: в 1943 году в Тегеран и в 1945 году в Потсдам. С приходом к власти Хрущева высшие чиновники начали вести куда более подвижный образ жизни, что потребовало усиления мер безопасности.

При этом нужно специально оговориться, что, несмотря на официальное осуждение «культа личности Сталина», это никак не коснулось системной идеологии личной охраны руководителей страны. То есть если «царское наследие» большевики просто не принимали в силу идеологических разногласий, то «сталинское наследие» в области государственной безопасности в целом, а в области личной охраны в частности было весьма востребовано его преемниками. Безусловно, за исключением отдельных личностей. Если сталинская охрана в один день была расформирована Берией (заметим, не репрессирована, а именно расформирована: эта история есть в архивах НАСТ России в изложении Владимира Дмитриевича Винокурова - офицера группы охраны Иосифа Сталина), то охрана Берии точно так же была расформирована после его ареста.

А надежные, проверенные сталинским временем офицеры охраны составляли «золотой запас» 9-го Управления КГБ СССР при Совете министров. СССР, победитель во Второй мировой войне, был могущественной державой, с которой был вынужден считаться весь мир. Это понимали все. Новый миропорядок требовал налаживания официальных диалогов. И заботы по обеспечению безопасности зарубежных визитов руководителей страны по определению ложились на плечи руководства «девятки».

«В то время редко кто выезжал за пределы страны, - говорит Александр Солдатов, - заграница была для нас как темный колодец. Я помню, как при подготовке загранпоездок у нас дома к отцу собирались его друзья-коллеги по подразделению и обменивались опытом. То есть где, что и как у кого было. Было очень интересно их слушать, но я тогда еще мало что понимал. Эти офицеры сами, на основе своего опыта приходили к определенным мыслям, аккуратно передавали их руководящему составу, как будто это мысли руководства, и это срабатывало. Те смотрели, осмысливали, прикидывали и писали приказы - да, разумно, давайте действуйте. Так потихоньку росла база профессионального опыта, передовых и выездных групп охраны, прикрепленных».

Первый официальный визит главы советского правительства Никиты Сергеевича Хрущева в США. Фото: War Historical Museum

Как только руководство службы получало указание о подготовке предстоящего визита первых лиц СССР в другую страну, то туда согласно плану охраны заблаговременно направлялась группа специалистов из четырех-пяти человек. Группа, которая исторически получила название «передовая», тщательно изучала обстановку, ставила задачи локальному посольству СССР, налаживала контакты с местными спецслужбами.

Совместно со всеми вовлеченными структурами «передовая группа» разрабатывала план по обеспечению безопасности мероприятия вплоть до маршрутов передвижения автомобилей, особо обращая внимание на способы эвакуации охраняемых лиц в случае осложнения оперативной обстановки. Важно было учесть протокольные требования принимающей стороны не только для руководства делегации СССР, но и для службы безопасности, которая работала с ней. В установленных протоколом визита рамках коллегиальными усилиями спецслужб решались вопросы общего и частного взаимодействия, ношения , допуска, сопровождения, применения технических средств и многие другие рутинные для охраны вопросы.

За два-три дня до визита транспортный самолет доставлял из Москвы автомобили и водителей гаража особого назначения, который традиционно со времен Ленина был неотъемлемой частью госохраны. За это время водители основных автомобилей должны были изучить установленные маршруты предстоящих поездок, подъездные пути, места стоянок и, конечно, порядок ночной охраны автомобилей.

18 февраля 1960 года в структуре 1-го отдела 9-го Управления КГБ при Совете министров СССР было образовано ставшее «легендой при жизни» 18-е отделение. На момент образования оно получило неофициальный статус «резервного». В новой структуре управления, которая сохранилась до конца 1991 года, 1-й отдел занимался непосредственным обеспечением личной безопасности охраняемых лиц.

По логике событий, на момент создания 18-го отделения статус охраняемых лиц из числа руководителей партии и правительства СССР имели 17 человек. У каждого охраняемого лица было свое отделение охраны, которое штатно формировалось исходя из его статуса.

Каждое отделение возглавлял начальник в должности старшего офицера-прикрепленного. В отделение охраны входили как прикрепленные, так и комендант отделения охраны. По указанию руководства страны 18-е отделение выполняло оперативные задачи, связанные с усилением охранных функций на общественно-массовых и партийных мероприятиях, в командировках и других условиях, которые требовали надежного обеспечения безопасности охраняемых лиц.

Номера отделений охраны оставались лишь до момента нахождения охраняемого лица на своей должности. Но 18-е отделение так и сохранило свои номер и статус, несмотря на то что количество отделений охраняемых лиц в конце 80-х превышало эту цифру.

Вопросы, связанные с командировками, визитами, работой с иностранными делегациями, прибывающими в страну, непосредственно возлагались на 18-е отделение. Штат отделения насчитывал 180–200 сотрудников, составляющих в разные времена до 10 оперативных групп. Именно это легендарное подразделение в структуре «девятки» во время своего существования и являлось кадровым резервом для непосредственного обеспечения личной безопасности охраняемых лиц.

Аквалангисты - это не игра

При необходимости к охране первых лиц СССР привлекались не только сотрудники 9-го Управления КГБ, но и специалисты любых других служб, чьи ресурсы и навыки могли быть востребованы в конкретной ситуации. В том числе подразделения боевых пловцов, основы которых в Советском Союзе еще в 20-е годы заложили водолазы ЭПРОНа (Экспедиции подводных работ особого назначения). Один эпизод с участием боевых аквалангистов вошел в историю как яркий пример профессионализма и системной надежности отечественной школы личной охраны.

Было это в середине апреля 1956 года во время представительного визита в Великобританию, когда обстановка в мире была более чем неспокойная и холодная война набирала обороты. По распоряжению Политбюро было принято решение плыть в приморский Портсмут тремя кораблями. Государственную эскадру возглавил новейший крейсер «Орджоникидзе» с охраняемыми членами делегации на борту, включая генерального секретаря ЦК КПСС Никиту Хрущева и председателя Совета министров СССР Николая Булганина. Крейсер сопровождали эсминцы «Смотрящий» и «Совершенный», на которых располагались остальные члены делегации, по должности отвечавшие за организацию и проведение визита. В составе делегации были также председатель КГБ СССР Иван Серов и начальник 9-го Управления Владимир Устинов.

Охране флотилии уделялось особое внимание, так как за полгода до этого на рейде Севастополя взорвался линкор «Новороссийск», при взрыве погибло более 600 моряков. Поэтому морской вояж первых лиц государства готовился очень серьезно. На борту одного из эсминцев располагалась группа боевых пловцов. Как уже отмечалось, эти высококлассные специалисты не относились к 9-му Управлению КГБ СССР, но непосредственно входили в систему обеспечения безопасности кораблей во время стоянки.

В два часа ночи матрос, несший службу на палубе крейсера, заметил пузырьки воздуха, выходившего на поверхность, и доложил по команде. Акустик крейсера «Орджоникидзе» подтвердил, что слышит подозрительные шумы по правому борту. С противоположного левого борта в воду спустился боевой пловец Эдуард Кольцов, который получил приказ выяснить причину шумов. Погрузившись, Кольцов увидел силуэт пловца как раз напротив того места, где расположены пороховые погреба крейсера. По словам самого Кольцова, он увидел, как водолаз прикрепляет к борту крейсера магнитную мину. Чтобы мина прикрепилась плотнее, диверсант ножом почистил дно корабля от налипших на него ракушек, чем и произвел шумы, которые уловил советский акустик.

Подплыв к ныряльщику, Эдуард Кольцов перерезал ему горло вместе с дыхательными трубками. Лишь потом из английской прессы стало известно, что этим ныряльщиком оказался знаменитый в Англии Лайонел Крэбб, ее лучший боевой водолаз, командор Королевских военно-морских сил. По некоторым версиям, он участвовал и во взрыве линкора «Новороссийск».

В середине 2000-х годов, по истечении 50-летнего срока, советские спецслужбы рассекретили эту историю. Только тогда Эдуард Кольцов смог рассказать, что произошло в апреле 1956 года и за что его наградили орденом Красной Звезды. Даже после этого случая боевые пловцы еще не были включены в состав 9-го Управления КГБ СССР. Такое подразделение в «девятке» будет создано только при Леониде Ильиче Брежневе.

Никита Хрущев и Джон Кеннеди. Фото: АР

На земле, в небесах и на даче

Система обеспечения безопасности советских лидеров носила без преувеличения повсеместный и всеобъемлющий характер. Сразу после смерти Сталина Хрущев поселился рядом с Маленковым в смежных особняках в районе Метростроевской улицы (ныне Остоженка), а в кирпичном заборе между ними была пробита калитка для постоянного общения. Но вскоре такое отделение от всех остальных показалось Хрущеву не соответствующим коллективистской идеологии. Он распорядился построить каждому члену президиума по особняку - точно так, как предлагал в свое время Берия. И на Ленинских (ныне Воробьевых) горах появилась анфилада роскошных особняков. C 1955-го (год постройки дома) по 1964 год в одном из них проживали первый секретарь ЦК КПСС Н.С. Хрущев и его семья.

Эти серьезные перемены потребовали от руководства 9-го Управления создания в его структуре целого подразделения, отвечавшего за обеспечение безопасности и обслуживания мест жительства охраняемых лиц. Сотрудники «девятки» охраняли московские квартиры партийных руководителей и государственные особняки на современной улице Косыгина на Воробьевых горах, в которых размещались высокие зарубежные гости. В том числе и Дом приемов, где был оборудован спортивно-оздоровительный центр для охраняемых лиц. С ними работали специально подготовленные офицеры, которые, помимо прочего, обязаны были быть искусными партнерами в парных спортивных играх.

Охранялись государственные дачи - в ближнем Подмосковье, на Валдае, в Крыму, на Кавказе, в охотхозяйстве «Завидово», а также трассы следования между объектами. Ко всем этим объектам, помимо групп охраны, прикреплялись горничные, повара, сантехники, электрики и представители других гражданских специальностей. Все они, естественно, были сотрудниками «девятки».

Местные отделы 9-го Управления КГБ создали на Валдае, на Кавказе и в Крыму, были такие отделы и в союзных республиках - их состав был малочислен, буквально по несколько человек. После распада СССР все документы об их деятельности и, соответственно, весь бесценный опыт остались в России. Поэтому и не приходится говорить о наличии в постсоветских государствах каких-либо крепких традиций в личной охране.

По распоряжению Политбюро ЦК КПСС офицеры 18-го отделения 1-го отдела 9-го Управления КГБ работали с первым отрядом космонавтов. Прикрепленной у Валентины Ивановны Терешковой была легендарная женщина - Нина Ивановна Жабина. Помимо госдач, «девятка» охраняла и другие объекты, например, 1-й отряд космонавтов (подобная практика, кстати, существовала еще при Берии, когда сотрудники МГБ обеспечивали безопасность физиков, занятых в ядерном проекте).

Особые направления работы курировали специально выделенные офицеры 18-го отделения 1-го отдела 9-го Управления КГБ. Так, существовала группа по работе с объектами «Театр», отвечавшая за безопасность руководителей страны в театрах (особых ложах) и других учреждениях культуры. Руководил ею Михаил Николаевич Аракчеев.

Была в «девятке» и такая влиятельная служба, как «КФТ» (кино, фото, телевидение). В отделе ЦК КПСС формировался тот самый «кремлевский пул» кино- и фотокорреспондентов. Именно с этим контингентом, включая допускаемых на мероприятия иностранных «снимающих» журналистов, работала спецгруппа из трех-четырех человек (в зависимости от количества «снимающей» прессы). Группа могла быть количественно усилена при проведении парадов и демонстраций на Красной площади.

При этом никакого отношения к контролю над содержанием журналистского материала группа «КФТ» не имела. В ее задачу входили обычные функции: контроль допуска снимающих и пишущих журналистов, проверка вносимой аппаратуры и соблюдение подопечными протокольного порядка мероприятия. Работала группа под руководством Валентина Васильевича Курносова.

Никита Хрущев встречается с колхозниками во время поездки по стране. Фото: Архив ТАСС

Направление «Спорт», которое возглавлял Олег Иванович Курандиков, обеспечивало контроль особых лож спортивных объектов, на которых проходили охранные мероприятия. Группа офицеров-спортсменов 9-го Управления участвовала в эстафете олимпийского огня в 1980 году.

Нужно сказать, что спортсмены всегда были основой кадрового резерва личной охраны. Так, дежурным офицером одного из подразделений «девятки» был знаменитый футбольный вратарь Алексей Хомич. Жизнь председателю Совета министров СССР Алексею Николаевичу Косыгину во время инцидента с его байдаркой на Москве-реке спас Николай Калашников, полузащитник олимпийской сборной команды СССР по водному поло, бронзовый призер Токийской олимпиады 1964 года, офицер 1-го отдела 9-го Управления КГБ. Плыть к охраняемому ему пришлось с берега реки. В 18-м отделении 1-го отдела работал и участник финальной эстафеты по плаванию той же токийской олимпийской команды СССР Виктор Семченков.

Кроме того, в 50-е годы были созданы структуры, не входящие в «девятку», но являющиеся неотъемлемой частью системы охраны.

Первоначально за авиаперевозку руководителей страны отвечало Министерство обороны СССР, и летали они на военных самолетах, пилотируемых офицерами ВВС. Так было до 13 апреля 1956 года, когда распоряжением Совета министров в структуре «Аэрофлота» был создан авиационный отряд особого назначения (АООН) с местом базирования в аэропорту Внуково. Вскоре АООН был переименован в Отдельный авиационный отряд № 235. У этого подразделения были свои спецборта, экипажи и механики. В его обязанности входила перевозка государственных деятелей не только СССР, но и дружественных стран. В любой момент готовность любого борта составляла несколько часов.

Командиром отряда с 1957 года был легенда «правительственных летунов» Борис Павлович Бугаев, который долгие годы выполнял также обязанности личного пилота Брежнева. Именно он 9 февраля 1961 года был за штурвалом Ил-18, на котором советская делегация во главе с генсеком летела в Гвинею. В 130 км от Алжира, над Средиземным морем, самолет был неожиданно атакован французским реактивным истребителем. Французы трижды приближались к советскому самолету на опасно близкое расстояние и дважды открывали по нему огонь с последующим пересечением его курса. Но Борис Бугаев оба раза сумел вывести Ил-18 из зоны обстрела. В 1970 году Борис Павлович был назначен министром гражданской авиации СССР и проработал на этом посту 17 лет, был дважды удостоен звания Героя Социалистического Труда и множества других почетных наград.

23 июня 1959 года был создан Отдел правительственной связи (ОПС) КГБ СССР при Совмине. Десятью годами позже приказом председателя КГБ Юрия Андропова от 13 марта 1969 года ОПС был реорганизован в Управление правительственной связи (УПС). Без этого подразделения работа «девятки» была бы немыслима. Оно обеспечивало закрытой связью всю деятельность Политбюро и КГБ. Специалисты УПС всегда вылетали за рубеж вместе с передовой группой «девятки».

«У меня свои заботы»

Из сказанного выше вполне очевидно, что в обеспечении безопасности руководства страны в СССР придерживались строгого системного подхода. Но личная охрана, как говорит наш эксперт, в прошлом старший офицер штаба 9-го Управления КГБ СССР Дмитрий Фонарев, - дело благородное, да не благодарное. Потому что никакой системный подход спецслужб не может заставить охраняемое лицо серьезно (и столь же системно) относиться к этой работе. Так было в царские времена, так же было и в Советском Союзе, здесь революция ничего не изменила.

Служба охраны отвечает за безопасность охраняемого, но прислушиваться к ее рекомендациям он не обязан, она ему не начальство, поэтому очень многое зависит от степени его сознательности. Или несознательности, как это было в случае с Никитой Хрущевым, который доставлял сотрудникам своей группы охраны массу хлопот. Он вообще не любил, когда их вокруг него становилось много - точь-в-точь как в свое время Александр II, Николай II и В.И. Ленин.

В своей книге «Покушения и инсценировки: от Ленина до Ельцина» Николай Зенькович приводит слова бывшего начальника «девятки» генерал-полковника КГБ Николая Захарова о том, что Никита Сергеевич никогда не вникал в детали их службы. Даже при подготовке первого визита в США в сентябре 1959 года он отказался знакомиться с планом мероприятий по обеспечению своей безопасности:

«Вам поручено обеспечить мою безопасность, - сказал он Захарову, которого долго продержал в приемной и принял лишь в полночь. - Хорошо, что вы составили план мероприятий. Выполняйте его. Я же к этому никакого отношения не имею. У меня свои заботы.

Генералу ничего не оставалось, кроме как откозырять и покинуть высокий кабинет. Хотя, как вспоминает Николай Степанович, потрудились они тогда основательно. Предусмотрели очень многое: действия охраны в случае аварии самолета и поломки автомобиля, нападения террористов и антисоветских демонстраций, дорожно-транспортного происшествия и многих других непредвиденных ситуаций. План разрабатывался под личным руководством председателя КГБ Шелепина, который собирал разработчиков три-четыре раза в неделю.

И вот результат их стараний: "У меня свои заботы"».

Ладно еще, если бы Никита Сергеевич хоть спокойно занимался «своими заботами», но он и охране постоянно лишние заботы подкидывал. Подобно опять-таки русским царям и Ленину, Хрущев любил общаться с народом, никого заранее об этом не предупреждая. Больше всего нервировало охрану то, что «хождения в народ» он совершал не только дома, но и за границей. Об одном из таких случаев видавший виды председатель КГБ Серов вспоминал: «На моем веку было немало трудных дел. Но ни одно из них не идет ни в какое сравнение с тем, что мне пришлось пережить во время поездки Хрущева и Булганина в Индию в ноябре 55-го года…».

А произошло там вот что. На одной из площадей Калькутты Хрущев, растроганный теплым приемом, велел остановить автомобиль и решительно направился в толпу. «Хинди - руси, бхай-бхай!», как уж тут усидеть в машине. Толпа радостно рванула навстречу, возникла давка, полицейский кордон тут же смяли, появились и первые пострадавшие. Но офицеры охраны не растерялись, подхватили Хрущева и Булганина на руки и понесли над толпой.

Хрущев во время своего официального визита в ОАР принимает участие в торжествах по случаю перекрытия Нила. Фото: Валерий Шустов / РИА

Однажды генсек превзошел самого себя и распорядился снять охрану по периметру своей дачи в Ливадии. Посты остались только у главного входа и со стороны моря. Впрочем, от таких вольностей вскоре пришлось отказаться. В 1961 году на дачу забралась парочка. Ночью мужчина и женщина перелезли через забор, выждали в кустах и рано утром неожиданно появились перед Хрущевым на пляже, чтобы вручить ему письмо с жалобами на местные власти. Небольшая группа телохранителей в это время пошла купаться, против чего охраняемый вроде бы и не возражал.

После нежданной встречи с просителями взбалмошный генсек рассердился, вызвал из Москвы и председателя КГБ Владимира Семичастного, и начальника «девятки» Николая Захарова, устроил им большой разнос. Провинившихся офицеров уволили не только из личной охраны генсека, но и из системы КГБ. Хрущев хотел разогнать и всех остальных, но их спасла его дочь Рада Никитична, часто выступавшая в конфликтных ситуациях примирительницей. Кроме того, служба охраны все же сумела доказать Никите Сергеевичу, что если бы дача охранялась по периметру, непрошеным гостям туда было бы никак не пробраться. Охрану периметра решено было возобновить.

1961 год для Хрущева вообще оказался богатым на всякого рода опасные ситуации. Речь, впрочем, шла не об организованных покушениях: это были беспорядки либо вовсе какие-то нелепые случаи.

В Тбилиси возмущенные решением Хрущева о сносе памятников Сталину горожане побили стекла в автомобилях хрущевского кортежа, и лишь четкие умелые действия охраны спасли советского вождя от расправы. Подобные инциденты случались и в других городах Советского Союза.

В конце года в Киеве во время большого совещания работников сельского хозяйства охрана перехватила женщину, пытавшуюся прорваться к Хрущеву с ножом. По крайней мере, офицеры охраны утверждали, что видели у этой женщины нож. Зачем она взяла его с собой и что хотела от Никиты Сергеевича, установить так и не удалось.

«Сыну за меня стыдно не будет»

Невольно создается впечатление, что к сотрудникам своей охраны генсек относился по-барски. Есть даже легенда, что он якобы уволил нескольких за то, что из-за их недосмотра любимых голубей его внука съела кошка… Оставим домыслы скептикам.

Но вот что точно - с Михаилом Солдатовым у Хрущева сложились особые взаимоотношения. И дело вовсе не в каком-то особом служебном положении Солдатова: он не возглавлял группу охраны генсека, а всего лишь был одним из ее офицеров.

Причина в другом: будучи еще совсем молодым и работая у Буденного, Михаил Петрович понял, что прикрепленный обязан поставить свое поведение в самые жесткие рамки. С охраняемым лицом следует держаться на определенной дистанции. Говорить с «дедушкой» (так советские телохранители называли своих подопечных) можно только в том случае, если он сам к тебе обращается. И тогда это уже не только можно, но и обязательно.

«Если "дедушка" решит с тобой пообщаться, - говорит Александр Солдатов, - даже, например, приглашает покурить, ты не можешь ему отказать. Если ты не куришь - это твои проблемы. Но это уже знак того, что он питает к тебе какую-то симпатию, и это нужно ценить.

Работа охраны не должна быть заметна. Но охраняемый должен чувствовать, что этот "невидимый фронт" присутствует рядом с ним. Когда ты работаешь с людьми такого уровня, просто не может быть каких-либо нерешенных проблем. Если тебя о чем-то спросили, ты не имеешь права ответить "не знаю". Откуда ты возьмешь нужную информацию, охраняемого не интересует. А спросить он может о чем угодно: "Это что?", "Когда забор покрасили?", "Какая рыба там плавает?", "Где мои очки?".

Когда я сам начинал работать в охране, товарищи подсказывали мне: "Пойдешь с охраняемым на прогулку - возьми очки, захвати свежую газету, приготовь воду" и т.д. Вот мы идем гулять, и охраняемый спрашивает:

Что в прессе сегодня писали?

Писали то-то.

А кто статьи подписывал?

Такой-то и такой-то.

А, знаю, хорошие журналисты. Жалко, не успел я сегодня газетку просмотреть…

Пожалуйста!

О, а очков-то у меня нет!

Вот, пожалуйста!

Жарко сегодня, попить бы…

Пожалуйста, водички!

Вот так должен работать офицер охраны… Однажды мой отец пошел на прогулку с Хрущевым. Подготовился, как положено. А у Хрущева была привычка ворчать на телохранителей: "Эх, вы, молодежь, ничего не знаете, ничего не умеете". А отца предупредили, что Хрущев иногда может вдруг сесть на пенек и начать петь песню, и при этом обязательно скажет: "Песни ты не знаешь, слов не знаешь"… Особенно он любил украинскую народную песню "Ридна мати моя". И вот Хрущев стал ее петь, а отец подхватил. Генсек удивился, настроение у него поднялось. Завязались какие-то симпатии, а после поездки в Австрию в 1961 году отношения у них стали совсем теплыми».

И это неудивительно. В Австрии, во время встречи на венском вокзале, под ноги Хрущеву швырнули маленький предмет. Михаил Солдатов среагировал мгновенно - бросился и накрыл предмет своим телом. Это был металлический цилиндр, похожий на пехотную гранату. Как выяснилось позже, в цилиндре находилось письмо одного русского эмигранта с просьбой помочь ему вернуться на родину. После этого австрийский канцлер уволил своих охранников, а Хрущев лично поблагодарил своего телохранителя за преданность. Это профессиональный факт.

Визит, когда Михаил Петрович Солдатов (слева от Хрущева) накрыл собою брошенный перед охраняемыми лицами металлический цилиндр. Фото: wikipedia.org

«Я отца много раз об этом случае спрашивал, - говорит Александр Солдатов. - Он четко осознавал, что это минута, ради которой все и было. Летит предмет под ноги главе государства, которого он охраняет. Даже если это муляж, это все равно предмет, летящий в сторону охраняемого лица. Отдавая себе полный отчет в том, что он делает, отец накрыл предмет своим телом. Он понимал, что больше ничего уже сделать не может. Конечно, мозг работал молниеносно… Он успел мысленно со всеми попрощаться. Через много лет, когда был уже в возрасте, он рассказывал мне, что последней его мыслью было: "Сыну за меня стыдно не будет"».

В своих материалах НАСТ приводит и такой интересный факт. Однажды в Белоруссии, на торжественном мероприятии с участием членов правительства, Михаил Солдатов предотвратил попытку передать конверт Никите Хрущеву. Одна артистка шла по сцене и вдруг стала доставать что-то из декольте своего платья. Михаил Петрович среагировал мгновенно и перехватил ее руку, в которой было письмо. В результате «решительных и точных действий офицера охраны», как было написано в рапорте на имя руководства управления, которое было обязано докладывать о любом инциденте с охраняемыми лицами, «нарядное платье сильно пострадало». О том, что «все, что в нем было», вывалилось наружу, в рапорте не писали. Об этом рассказывали друг другу офицеры «девятки» и их белорусские коллеги из местного КГБ, работавшие на мероприятии. Но тут уж ничего не поделаешь, главное - что охраняемый не пострадал. Хрущев потом долго вспоминал этот случай как пример решительных действий своего телохранителя.

«Бомба» под видом куклы

В 1959 году состоялась знаменитая поездка Хрущева в Америку: впервые советский лидер ступил на землю США. Как рассказывал своему сыну Михаил Солдатов, работа там шла на пределе, иногда без еды и сна. Поначалу советского лидера встретили недружелюбно, но его раскованная и энергичная манера держаться вскоре пришлась американцам по вкусу. После посещения первых двух-трех городов его встречали уже целые толпы. Американцы даже про своего президента забыли, настолько их интересовал Хрущев. Командировка закончилась, и весь мир был потрясен этим визитом.

На обратном пути с Михаилом Петровичем произошел курьезный инцидент.

«Когда папа был в этой командировке, - вспоминает Александр Солдатов, - родилась моя сестра Лена. Посольские и служба охраны сбросились, подарили ему куклу. В СССР таких кукол еще не было: она была как настоящий ребенок - с хрустальными глазами, настоящими волосами, полным комплектом одежды. Все брали эту куклу на руки и удивлялись. Чтобы с ней ничего не случилось, отец повез ее в самолете. Не рейсовом, конечно…

На трап самолета его не пускает по сути коллега - американский агент секретной службы. Отец на пальцах и, конечно, при помощи истинно русских идиоматических выражений ему объясняет: «У меня дочь родилась. Кукла - подарок». Американец показывает ему, что нет, нельзя, мол, в кукле непременно бомба. Подошел старший, но в разговор сначала не вмешивался. Опытный коллега, чего уж тут…

Но когда отец уже конкретно и крепко выразился, старший указал подчиненному, чтобы тот пропустил его на борт с куклой, аргументировав свое решение исключительно по-американски. В переводе мидовских коллег это звучало примерно так: "Это такое сочное и точное слово, что ты не ошибешься. А если русский стал так ругаться, то там точно нет никакой бомбы"».

В октябре 1964 года в результате «партийного переворота» Никита Хрущев был смещен с должности генерального секретаря ЦК КПСС и отправлен на пенсию. Это, пожалуй, единственный случай, когда охрана не смогла ему ничем помочь. А вот карьера его телохранителя Михаила Солдатова успешно продолжалась и при Брежневе. Но о буднях личной охраны в брежневские времена мы поговорим уже в следующей публикации этой серии.

Ctrl Enter

Заметили ошЫ бку Выделите текст и нажмите Ctrl+Enter

Смыкалин Александр Сергеевич — доктор юридических наук, профессор, заведующий кафедрой истории государства и права Уральской государственной юридической академии.

Для существования тоталитарного государства жизненно важной являлась идеологическая функция. Она реализовалась в СССР через средства массовой информации, занимавшиеся воспитанием населения страны в определенном духе, но условием успеха этой деятельности являлось ограждение советских людей от «тлетворного влияния» Запада, противодействие проникновению пропаганды, рекламирующей «чуждый» человеку социалистического общества образ жизни. Орудием такого идеологического контроля в СССР являлось 5-е управление Комитета государственной безопасности.

Обстановка в 1950 — 1970-е годы в стране, с точки зрения устойчивости господства социалистической идеологии, была напряженной. Как отмечал генерал Ф. Д. Бобков, глава управления, в 1956 — 1960-х годах за антисоветскую агитацию и пропаганду (по статье 58 — 10 УК РСФСР 1926 г.) было осуждено 4676 человек, в 1961 — 1965 гг. по статье 70 УК РСФСР 1958 г. — 1072, в 1966 — 1970 гг. — 295, а в 1981 — 1985 гг. — 150 человек 1 . Всего же, по данным правозащитника С. А. Ковалева, по статьям 70 «Антисоветская агитация и пропаганда» и 190 — 1 «Распространение заведомо ложных сведений, порочащих советский государственный и общественный строй» Уголовного кодекса РСФСР, с 1966 по 1986 г. были осуждены 2468 человек. В то же время 18 декабря 1987 г. КГБ СССР обратился с предложением в ЦК КПСС освободить от уголовной ответственности 401 осужденного и 23 подследственных по этим же статьям 2 .

Нормативным основанием создания 5-го управления явился Приказ КГБ СССР N 0096 от 25 июля 1967 года. Так в системе КГБ была создана идеологическая контрразведка. Вопреки распространенному мнению пятый главк не только присматривал за диссидентами, но и решал многие другие задачи. В его состав входили 1-й отдел — контрразведывательная работа на каналах культурного обмена, разработка иностранцев, работа по линии творческих союзов, научно-исследовательских институтов, учреждений культуры и медицинских учреждений; 2-й отдел — планирование и осуществление контрразведывательных мероприятий совместно с ПГУ (Первым управлением) против центров идеологических диверсий империалистических государств, пресечение деятельности НТС, националистических и шовинистических элементов; 3-й отдел — контрразведывательная работа на канале студенческого обмена, пресечение враждебной деятельности студенческой молодежи и профессорско-преподавательского состава; 4-й отдел — контрразведывательная работа в среде религиозных, сионистских и сектантских элементов и против зарубежных религиозных центров; 5-й отдел — практическая помощь местным органам КГБ по предотвращению массовых антиобщественных проявлений; розыск авторов антисоветских анонимных документов, листовок; проверка сигналов по террору; 6-й отдел — обобщение и анализ данных о деятельности противника по осуществлению идеологических диверсий; разработка мероприятий по перспективному планированию и информационной работе. В августе 1969 г. был создан 7-й отдел. Официально его функции были обозначены как «выявление и проверка лиц, вынашивающих намерения применить взрывчатые вещества и взрывные устройства в антисоветских целях». Этому же отделу были переданы функции по розыску авторов антисоветских анонимных документов, проверка сигналов по «центральному террору», разработка лиц по этой линии и контроль за ведением таких разработок в местных органах КГБ. Под террором понимали любые устные и письменные угрозы в адрес руководителей страны. Угрозами в адрес местных руководителей («местный террор») занимались территориальные органы КГБ.

Речь шла о совсем не беспочвенных угрозах. Председатель КГБ В. А. Крючков в интервью газете «Известия» признал, что органами госбезопасности в 1970 — 1980-е годы было выявлено и «профилактировано» более 1500 лиц, вынашивавших террористические замыслы 3 .

На 8-й отдел, созданный в июле 1973 г., возлагалось «выявление и пресечение акций идеологических диверсий подрывных сионистских центров»; на 9-й отдел (создан в мае 1974 г.) — «ведение наиболее важных разработок на лиц, подозреваемых в организованной антисоветской деятельности (кроме националистов, церковников, сектантов)». Отдел занимался также пресечением враждебной деятельности лиц, изготавливающих и распространяющих антисоветские материалы, проводил агентурно-оперативные мероприятия по вскрытию на территории СССР антисоветской деятельности зарубежных ревизионистских центров.

Созданный тогда же 10-й отдел проводил контрразведывательные мероприятия (совместно с ПГУ) против центров идеологической диверсии империалистических государств и зарубежных антисоветских организаций (кроме враждебных организаций украинских и прибалтийских националистов).

11-й отдел был создан в июне 1977 г. для «осуществления оперативно-чекистских мероприятий по срыву подрывных акций противника и враждебных элементов в период подготовки и проведения летних Олимпийских игр в Москве». Однако после проведения Игр отдел не был закрыт, на него возложили наблюдение за спортивными, медицинскими и научными организациями.

Для координации деятельности с органами безопасности социалистических стран была сформирована 12-я группа (на правах отдела).

Задача 13-го отдела (создан в феврале 1982 г.) была указана несколько невнятно: «выявление и пресечение проявлений, имеющих тенденцию к перерастанию в политически вредные группирования, способствующие проведению противником идеологических диверсий против СССР». По существу же имелись в виду неформальные молодежные движения — кришнаиты, панки, рокеры, мистики и пр., которые в начале 1980-х годов появлялись как грибы после дождя. Возникновение этого отдела было реакцией КГБ на выход молодежи из-под контроля комсомола 4 . Союзом журналистов СССР, сотрудниками средств массовой информации и общественно-политических организаций ведал 14-й отдел (создан в феврале 1982 г.). 15-й отдел (создан в ноябре 1983 г.) вел контрразведывательную работу во всех отделениях и на всех объектах общества «Динамо» 5 .

Первоначальный штат 5-го управления КГБ составлял 201 дополнительную единицу, а его куратором стал первый заместитель председателя КГБ С. К. Цвигун. К 1982 г. штат управления увеличился до 424 человек. Всего же по линии этого управления служило в СССР 2,5 тыс. сотрудников. Обширным был агентурный аппарат, в среднем на область приходилось 200 агентов 6 . Поскольку всего в СССР было 123 области, значит, агентурный аппарат (работающий только по линии 5-го управления) составлял в масштабе страны 25 тыс. человек 7 .

Структура 5-го управления существовала до середины 1989 года. В связи с происшедшими в стране изменениями, а также изменениями в уголовном законодательстве, в частности в диспозиции ст. 70 УК РСФСР, летом 1989 г. было принято решение об упразднении 5-го управления и образовании Управления КГБ СССР по защите советского конституционного строя (Управления «З»). На этой правовой основе 29 августа был издан приказ председателя КГБ N 00124 об упразднении 5-го управления и образовании управления «3».

25 сентября 1991 г. пробывшим в должности председателя КГБ 63 дня — с 23 августа по 22 октября — В. В. Бакатиным были уволены 31 руководящий работник и еще 13, было указано на проявленную ими «политическую незрелость и недальновидность в действиях по выполнению распоряжений вышестоящих начальников, способствовавших деятельности путчистов» 8 .

29 августа на базе трех управлений КГБ — правительственной связи, 8-го главного и 16-го был образован Комитет правительственной связи, впоследствии — ФАПСИ Российской Федерации. Постановлением Государственного совета СССР от 22 октября 1991 г. КГБ СССР был упразднен, а на его базе планировалось организовать Центральную службу разведки (ЦСР), Межреспубликанскую службу безопасности (МСБ) и Комитет по охране государственной границы СССР.

Существовавший скорее на бумаге КГБ РСФСР — в мае 1991 г. со штатом в 14 человек, располагался в четырех кабинетах в здании Верховного совета РСФСР. 1 ноября ему были переданы 7-е управление, 12-й отдел, следственный изолятор и ряд служб Оперативно-технического управления КГБ СССР.

Указом Президента РСФСР от 26 ноября N 233 КГБ РСФСР был преобразован в Агентство национальной безопасности (АНБ) РСФСР, а уже 19 декабря Б. Н. Ельцин подписал указ о создании Министерства безопасности и внутренних дел — МБВД, в которое должны были войти ЦСР, МСБ, АФБ и структуры министерств внутренних дел СССР и РСФСР; министром был назначен кадровый сотрудник МВД В. П. Баранников. Но этот указ остался нереализованным: 22 января 1992 г. Конституционный суд РСФСР признал его не соответствующим Конституции РСФСР, в связи с чем указом президента от 24 января 1992 г. было образовано Министерство безопасности (МБ) РСФСР.

Самую большую ценность 5-го управления представляла агентура. Председатель КГБ Ю. В. Андропов акцентировал внимание оперативного состава на бережном и квалифицированном использовании ее и требовал не повторять ошибок прошлого. Выступая на совещании руководящего состава контрразведки 23 марта 1978 г., он предостерегал: «Как вы знаете, был период, когда некоторые стороны агентурной деятельности бросали тень на всю эту работу. Я имею в виду то, что люди называли «стукачеством», то есть когда агентура в значительной мере ориентировалась на собирание мелкой, не имеющей прямого отношения к делу информации… Такие установки для агентов противоречили моральным и этическим нормам, которые закладываются в семье, в школе, в рабочих коллективах. Все это в прошлом, но об этом следует помнить, чтобы не допускать новых ошибок. Мы поступаем правильно, когда ориентируем агентов не на подглядывание в щели или на подсчет пустых бутылок, а на выполнение тех больших важных задач по обеспечению безопасности нашего государства, которые возложены на наши органы».

Работа с агентурой — самая сложная, самая деликатная; работая с агентом, как говорил еще жандармский полковник С. В. Зубатов, надлежит оберегать его, как любимую женщину, с которой ты находишься в незаконной связи. За годы существования 5-го управления сложилась определенная практика и стиль в воспитании агентов. Все начиналось с внимательного изучения будущего источника. К человеку сначала присматривались, изучали слабые и сильные стороны его характера и психики, раздумывали над поступками, предлагали ему оценить ту или иную ситуацию, выступить в роли эксперта, помогали в чем-то. После того как отношения становились чуть ли не дружескими, наступал новый ответственный этап работы — вербовка агента. Следовал рапорт начальству и разрешение на агентурную работу и присвоение псевдонима. Окончательная вербовка, как правило, проходила на конспиративной квартире спецслужбы, в крайнем случае в номере гостиницы. Согласно инструкции, при оформлении сотрудничества присутствовал начальник подразделения в котором работал оперативный сотрудник.

Хорошо зная психологию рождения агента, генерал Бобков, многолетний руководитель 5-го управления, советовал встретиться с ним на другой день после вербовки, оценить настроение, поддержать. Такое начало сотрудничества, как правило, ободряло начинающего агента. Правда, некоторые соглашались сотрудничать без подписи, то есть без документального оформления, а некоторые вообще готовы были представлять информацию только устно.

На агента заводилось два агентурных дела — рабочее и личное. В рабочем — сообщения, информация агента, подписка о сотрудничестве, псевдоним. Кроме того отдельно хранилась карточка агента, заполненная рукой оперработника, в которой перечислялись краткие установочные данные. По инструкции, принятой тогда в КГБ, работа с агентом должна была вестись только на квартирах. Квартиры были конспиративные (собственность спецслужб) и явочные (используемые по договору с хозяином и в советское время часто бесплатно). Встречи оперативных работников с агентами происходили два-четыре раза в месяц 9 .

Ситуации, связанные с вербовкой агента, могли быть самыми различными, а потому непредсказуемыми. Один ответственный работник центрального аппарата юридических органов страны рассказывал автору о том, что, будучи молодым преподавателем юридической академии и готовясь к 10-месячной научной стажировке за рубежом, он имел неоднократные встречи с куратором из КГБ. Высказанное им негодование: «я платным стукачом у КГБ не буду» — вызвало ответную реакцию у оперработника: «у нас за деньги работают только высокопрофессиональные люди». Результат — встреча была последней, но в зарубежную стажировку молодой кандидат юридических наук по «объективным» обстоятельствам не поехал. Через много лет, будучи в Москве и занимая генеральскую должность, он вспоминал непрофессионализм работы местных органов КГБ. Горечь неудачи сорванной стажировки, к которой он готовился, видимо, осталась навсегда.

Круг задач, выполняемых этой спецслужбой КГБ, был обширен. Задачами пятых подразделений являлись выявление, предупреждение и пресечение действий разведок иностранных государств, пропагандистских центров и зарубежных антисоветских организаций по подрыву или ослаблению морально-политического -потенциала СССР. Большое внимание уделялось предупреждению, или профилактике идеологических диверсий. «После создания 5-го управления была установлена связь с соответствующими службами дружественных государств, ибо они особенно остро ощущали, что контрразведывательная работа необходима для борьбы со шпионажем и защиты конституционного строя… Сотрудники 5-го управления почувствовали это, возможно, даже раньше других в КГБ, так как мы, — отмечает Бобков, — реально видели и знали не только эти слабые места, но и те потенциальные силы, которые способны пойти на сотрудничество с противником» 10 .

Само понятие «идеологическая диверсия» появилось сравнительно недавно. Андропов в выступлении перед руководителями своего ведомства в феврале 1979 г. говорил: «Идеологическая диверсия осуществляется в области, охватывающей политические, философские, правовые, нравственные, эстетические, религиозные и другие взгляды и идеи, то есть в сфере идеологии… Ее отличает и то, что она осуществляется в наше время не обычным пропагандистским аппаратом, а специально организованными службами. Эти службы… основную ставку делают на специальные диверсионно-подрывные средства» 11 . Наиболее острые и опасные акции идеологической диверсии квалифицировались как антисоветская агитация и пропаганда (ст. 70 УК РСФСР) 12 . Как одна из форм идеологических диверсий расценивалось написание и использование материалов «идейно-ущербного содержания», которые нелегально распространялись среди населения или передавались для распространения за рубеж. То, что в органах КГБ именовалось профилактикой, заключалось в официальной беседе сотрудника госбезопасности с лицом, замеченным в нежелательной деятельности, о недопустимости подобных действий в будущем, причем это была не просто беседа, а лицо подписывало документ, что органы КГБ его официально предупредили о недопустимости антисоветского поведения; иногда проводилось обсуждение «негативных» поступков того или иного лица в рабочем коллективе, подключались средства массовой информации. На следующем этапе работник госбезопасности «подставлял» к «профилактируемому» агента, который должен был информировать о поведении человека после профилактики.

Этот механизм «официального предупреждения» имел свою нормативную базу — указ Президиума Верховного совета СССР от 25 декабря 1972 г. «О применении органами государственной безопасности предупреждения в качестве меры профилактического воздействия» (естественно, этот указ имел гриф «Не для печати»). На Лубянке этот документ и инструкция по его применению были объявлены приказом КГБ N 0150 от 23 марта 1973 года 13 . Профилактические беседы оказывались результативными. Количество осужденных по ст. 70 с 1971 по 1975 г. снизилось в три раза. За этот же период в судах были рассмотрены дела на 396 человек. В результате в 1973 г. было осуждено 73 человека, в 1974 году — 47, а в 1975 — 22 человека 14 . Разумеется, нужно учитывать, что профилактика была не единственным методом внесудебного воздействия на вольнодумцев.

Карательная политика в отношении диссидентов не сводилась к душеспасительным беседам. Можно выделить шесть видов репрессивных мероприятий, которые применяли власти в отношении диссидентов в 1970-е годы:

1) лишение свободы путем заключения в тюрьму или исправительно-трудовую колонию; 2) условное осуждение к лишению свободы, с обязательным привлечением осужденного к труду; 3) ссылка; 4) высылка из страны; 5) исправительные работы без лишения свободы на своем предприятии или назначенном органами МВД с вычетом 20% из заработной платы; 6) отправка на принудительное «лечение» в психбольницу 15 . По сравнению с 1937 годом, когда признание «врагом народа», как правило, заканчивалось расстрелом, в 1970-х годах наказания были, таким образом, существенно мягче.

Профилактирование широко применялось в деятельности региональных пятых отделов управлений КГБ. Например, в Свердловской области за 1963- 1967 гг., то есть еще даже до создания 5-го управления в центре, были подвергнуты профилактированию 92 человека — за изменнические намерения, террористические и антисоветские высказывания 16 . Тем не менее даже в 1968 г. 5-й отдел полностью не был укомплектован, имелись 2 вакансии 17 . Между тем Свердловская область имела важное народнохозяйственное значение, Свердловск являлся одним из крупнейших культурных центров страны. Здесь действовали 6 театров, Уральский филиал Академии наук, 12 вузов, 35 техникумов, 56 научно-исследовательских институтов. В вузах и техникумах обучалось свыше 50 тыс. студентов, творческая интеллигенция была представлена почти двумя тысячами писателей, композиторов, художников, артистов, кинематографистов, архитекторов и журналистов.

1960 — 1970-е годы — это время, когда в духовной жизни советского общества уже существовал такой феномен, как диссидентское движение. Период хрущевской оттепели быстро закончился и сменился нарастанием консервативных тенденций. Процесс «ползучей реакции» заявил о себе в самых разных сферах общественной жизни. Термины «развитой социализм», «зрелость», «стабильность» внедрялись в общественные науки, отражаясь в произведениях литературы и искусства «успехами» и «достижениями». Правозащитники восставали против ресталинизации, хотя просталинские настроения были сильны в «низах» общества 18 .

Идеологическая нестабильность советского общества, а особенно молодежи — это характерное явление для начала 1970-х годов. 1968 — год введения войск в Чехословакию, разрушил последние иллюзии. Формировалась двойная мораль — лицемерное признание успехов «развитого социализма» и собственные оценочные характеристики политических событий (не выходивших за границы узкого круга близких людей). В этих условиях усиливался идеологический контроль над учреждениями культуры, науки. Все более жесткой становилась борьба с инакомыслием. «Именно для борьбы, главным образом, с инакомыслием и было создано в составе КГБ Пятое главное управление. К 1984 г. усилиями «компетентных органов» движение диссидентов, — как считает А. И. Прищепа, — было практически сведено на нет. Около тысячи человек, до 90% активистов оказалось в тюрьмах, лагерях, спецбольницах» 19 .

По данным КГБ, в 1967 — 1971 гг. было выявлено 3096 «группировок политически вредного характера», профилактировано 13602 человека, входящих в их состав. В том числе: 2196 участников 502 групп в 1967 г.; 2870 участников 625 групп в 1968 г.; 3130 участников 733 групп в 1969 г.; 3101 участник 709 групп в 1970 г. и 2304 участника 527 групп в 1971 году. Показательна география их распространения: Москва, Ленинград, Свердловск, Тула, Владимир, Омск, Казань, Тюмень, Украина, Белоруссия, Литва, Эстония, Молдавия, Казахстан… Заметно было развитие подпольных групп и на Урале 20 .

В конце 1960-х годов, кроме обычных психиатрических больниц Минздрава, расширялась сеть специальных «лечебниц», подчиненных КГБ и МВД.

29 апреля 1969 г. Андропов направил в ЦК КПСС письмо с планом развертывания сети спецпсихиатрических лечебниц и соображениями по поводу их использования «для защиты советского государственного и общественного строя» 21 . Что касается использования психиатрии в деятельности КГБ, то этому вопросу посвящена значительная литература 22 .

В 1961 г. была впервые издана Инструкция по неотложной госпитализации психически больных, представляющих общественную опасность. С этой инструкции началась новая эра в истории карательной медицины — внесудебное лишение свободы и насилие над здоровьем людей уже не по приговору суда, а по произволу местной власти. Эта инструкция с незначительными изменениями была переиздана в 1971 году. Впервые внимание мировой общественности было привлечено к проблеме карательной медицины в СССР в 1963 г. в связи с делом Валерия Тарсиса и его книгой «Палата N 7».

60-е годы характеризуются расширением сферы деятельности карательной медицины, строительством новых спецбольниц: в 1965 г. открылась спецбольница в Черняховске, в 1966 г. — в Минске, в 1968 г. — в Днепропетровске, в 1970 г. — в Орле. Политических заключенных в психбольницах становилось все больше. Но «железный занавес» постепенно ржавел, превращаясь в «железные жалюзи». Из СССР поступала информация на Запад, оттуда, в передачах радиостанций, она доходила до наших граждан. Становилось известно о все новых случаях психиатрических репрессий. Мир узнал имена жертв карательной медицины: В. Гершуни, В. Борисов и В. Файнберг, П. Григоренко, Н. Горбаневская, И. Якимович. И это только самые известные в 60-х годах. В начале 1970-х их становилось все больше. Но и это — единицы, известные Западу. Это крупицы по сравнению с десятками нам известных случаев и еще большим числом нам не известных 23 .

На Урале, в Свердловской области, 5-й отдел управления КГБ сформировался к концу сентября 1967 г. в составе трех отделений. Некоторое представление о работе этого подразделения можно составить на основе анализа доклада «Об организации контрразведывательной работы против идеологической диверсии противника», сделанного начальником Управления КГБ по Свердловской области П. С. Музыкиным на кустовом совещании в Свердловске 10 июля 1968 года. В докладе, в частности, сообщалось, что это «работоспособный коллектив. При укомплектовании учитывались вопросы сочетания старых и молодых кадров. Отдельные руководящие должности замещены товарищами, пришедшими в органы КГБ с партийной и комсомольской работы… В первые месяцы работы усилия оперативного состава были направлены на изучение оперативной обстановки, особенно в связи с предстоящим празднованием 50-летия Советской власти, пересмотрены возможности агентуры, приобретено значительное количество доверенных лиц, расширен контакт с общественностью и партийно-комсомольским активом предприятий и учреждений».

Далее докладчик обращал внимание на специфику работы в Свердловской области. «Наша область закрыта от посещения иностранцев, но это не ограждает нас от проникновения буржуазной пропаганды. Для проведения враждебных идеологических акций противник использует радиопередачи, международную переписку, личные встречи с нашими гражданами на территории СССР и во время выездов за границу. Только в 1967 — 1968 гг. за границу выезжало 5227 человек. Свыше 1400 человек в разное время имели контакт с иностранцами на территории СССР. Около 12000 ведут постоянную переписку с иностранцами. Более 3000 имеют там родственников, с которыми поддерживают активную письменную связь и периодически встречаются» 24 .

Органы КГБ занимались не только регистрацией подобных фактов и накоплением информации. Проводилась и активная наступательная работа. Все материалы о связях ученых, специалистов, молодежи с отдельными иностранцами, организациями и исследовательскими центрами обобщались и систематизировались. Конкретно результаты этой работы в Свердловской области проявились в том, что отделом было заведено пять дел оперативной проверки, в том числе два — на группу лиц. Профилактированию подверглись 57 человек. Было выявлено и несколько случаев назревания на предприятиях области нездоровой обстановки, которая могла привести к антиобщественным проявлениям. В таких случаях информировались партийные органы и проводились профилактические мероприятия.

Идеологический контроль прежде всего касался молодежи. «Ядовитые семена буржуазной пропаганды» находили благодатную почву в неустойчивой в идеологическом отношении молодежной среде. Старшее поколение было воспитано в «советском» духе. В большинстве своем оно прошло Великую Отечественную войну и имело устоявшиеся жизненные принципы, слепо веря коммунистической партии. А молодежь, слушая зарубежные радиостанции, прекрасно понимала, что за кордоном существует другая жизнь, и многие хотели установить хотя бы письменный контакт со сверстниками за рубежом. Свято веря в гарантию «тайны переписки», данную брежневской Конституцией 1977 г. (ст. 56), многие и не подозревали, что все письма, направленные за рубеж подлежат обязательной перлюстрации, и именуются на языке контрразведки не «письма», а «документы». За 1967 — 1968 гг. в адрес зарубежных радиостанций только с территории Свердловской области было направлено несколько сотен таких «документов». В упомянутом отчете начальника УКГБ по Свердловской области отмечалось: «Анализ международной корреспонденции, проведенный Управлением КГБ, показал увеличение потока писем в адреса зарубежных радиостанций капиталистических государств, прежде всего от молодежи области (студентов техникумов, студентов младших курсов вузов, школьников старших классов и трудящейся молодежи в возрасте 17 — 19 лет). За истекший 1967 год в адреса зарубежных радиостанций проследовало 258 документов, в основном из гг. Нижнего Тагила, Каменск-Уральского, Алапаевска, Ревды. Наибольшей популярностью и все более возрастающим вниманием пользуются передачи радиостанций: «Голос Америки», «Немецкая волна» и «Канада». В их передачах музыкальные и познавательные программы чередуются с враждебными комментариями по актуальным политическим вопросам. Факты свидетельствуют, что эти передачи оказывают отрицательное идеологическое воздействие на формирование эстетических вкусов и особенно мировоззрения советской молодежи. Управлением КГБ по всем подобным фактам информируются городские отделы (отделения) УКГБ и местные партийные органы, организуется проверка отдельных отправителей документов; при этом обращается особое внимание на установление причин и обстоятельств, способствующих повышению интереса у молодежи к этим передачам» 25 .

Другим важным направлением усилий КГБ являлась церковь. Идеология, провозглашаемая церковью, не вписывалась в рамки коммунистического государства. К тому же официально, по действующей Конституции СССР 1977 г., церковь была отделена от государства и не имела прав юридического лица. Особое беспокойство у органов КГБ вызывали сектантские группы. Во-первых, в отличие от Русской православной церкви они действовали нелегально, имели свою печатную продукцию, часто — получаемую по нелегальным каналам из-за рубежа. Во-вторых, воспитание молодых членов секты проходило в духе сектантских догматов.

Таким образом, эти церковные диссиденты уже представляли «пятую колонну» в советском государстве. Им отводилось особое внимание в плане идеологического контроля. Деятельность таких сектантских групп имела весьма активный характер. Урал в этом отношении был далеко не самый проблемный регион страны. Но на территории Свердловской области в 1967 г. действовало около 70 сектантских групп с общим количеством участников около 2000 человек. Наибольшая активность отмечалась у евангельских христиан-баптистов. Они создали печатную точку и наладили производство и распространение нелегальной религиозной литературы. Периодически выезжали за пределы Свердловской области на различного рода совещания, где обсуждались вопросы привлечения в группы молодежи, создания новых печатных точек.

В 1967 г. в Нижнем Тагиле четыре руководителя сектантов были привлечены к уголовной ответственности. В ходе следствия было изъято большое количество религиозной литературы и множительные аппараты. Проходивший открытый судебный процесс имел большое профилактическое значение и воздействие на других сектантов.

С участием агентуры проводились профилактические мероприятия в отношении сектантской группы в другом городе Свердловской области — Полевском. На основании легализованных материалов в местной печати были опубликованы четыре статьи, разоблачающие антиобщественную деятельность сектантов.

Большое значение придавалось идеологическому контролю над так называемыми «автономистскими направлениями». В области в рассматриваемый период проживало свыше 50 тыс. немцев. Многие из них ранее являлись руководящими работниками советского и партийного аппарата прежней Республики Немцев Поволжья. Именно они стремились придать движению массовый и организованный характер. Управление КГБ отмечало, что «на этом участке мы имеем неплохие агентурные позиции». Другими словами, деятельность немцев-спецпоселенцев была надежно блокирована и находилась под постоянным идеологическим контролем областного комитета КПСС и центрального аппарата КГБ СССР.

В сфере ответственности 5-го отдела УКГБ по Свердловской области в 1967 — 1968 гг. 16 авторами было изготовлено и распространено 128 листовок и 16 анонимных писем с «клеветническими измышлениями» о государственном строе и внешней политике партии и советского правительства. Отдельные анонимы высказывали угрозы в адрес руководителей КПСС и советского государства. 5-й отдел сумел установить 14 авторов листовок и анонимных писем. Из числа выявленных анонимов оперативный интерес (по мнению областного КГБ) представлял автор «злобных антисоветских воззваний» С, материалы на которого были переданы в прокуратуру. В 1967 г. он был приговорен к трем годам строгого режима. В 1967 — 1968 гг. было выявлено и профилактировано 234 «радиохулигана». В соответствии с директивой от 28 марта 1968 г. совместно с Управлением охраны общественного порядка Свердловской области, Уральским военным округом, ДОСААФ и Управлением связи против этих лиц были проведены оперативные мероприятия.

В 1967 и начале 1968 г. в ряде городов Свердловской области на отдельных промышленных предприятиях начала складываться напряженная обстановка, которая, по оценке властей, могла вызвать массовый и групповой невыход на работу, массовые беспорядки и т.п. Из-за плохого материально-технического снабжения, неритмичности производства, непорядков в организации труда, плохих бытовых и производственных условий, низкой заработной платы и непорядков в премировании на территории области за полтора года в 30 случаях возникали предпосылки подобных «антиобщественных проявлений». В январе 1968 г. не вышли на работу 20 лесорубов в рабочем поселке Кедровка (близ г. Кушвы), работавших на прииске треста «Уралзолото»; в марте отказались выйти на работу 36 водителей и кондукторов автобусов в г. Полевском, ввиду чего было сорвано пассажирское движение в городе 26 .